О войне – с любовью. Россиянам. Соотечественникам. Потомкам. Игорь Михайлович Храмов-Тесёлкин

увидеть обрывок газеты или газетный сверток на улице (в стране был дефицит упаковки и в газеты люди тогда завертывали все не очень ценное – пакет мусора, например) и буквально по клочку бумаги с уверенностью сказать, что это – официозная «Правда» или «Комсомолка» с ее хаотичной версткой и такими же взбудораженными и непричесанными, но казавшимися тогда такими искренними и милыми взглядами на жизнь.

      Оговорюсь для сегодняшнего читателя – я пишу именно о той – настоящей «Комсомолке», а не о сегодняшнем – цитирую руководство газеты – «коммерческом проекте», контрольный пакет которого принадлежит американскому, что ли, капиталу и который, несмотря на это, то же самое руководство упрямо продолжает именовать «чисто российским продуктом». Уж тогда точнее будет – русскоязычным…

      Сегодня, когда процесс изготовления упрощен до предела и в арсенале столько технических средств, почти все газеты как близнецы – похожи одна на другую. Ну, за исключением разве что «Завтра» – ее, в отличие от других, весьма и весьма часто – можно читать. Большинство остальных не то что просматривать – по моему, даже в качестве туалетной бумаги использовать неприлично. Не «лицо» просится на язык, а, простите, «харя». Может, потому так любят наши «политтехнологи» словечко «харизма», что уж больно слова-то родственные?

      Продвинутый либеральный читатель, пожалуй, упрекнет меня в любви к проклятому тоталитарному (или уж – перестроечному – перекроечному) прошлому и даже, возможно, съязвит, что тогда и корректора, пожалуй, были значительно моложе и симпатичнее… Нет, думаю, дело все же не в этом. Попробую объяснить.

      Так вот, тогда меня, начинающего репортера, с раздражением исполняющего обязанности дежурного редактора (творить надо, а приходится этой вот рутиной заниматься), ветеран – журналист сразил одной фразой: «Журналист начинается со способности удивляться. Самым простым и обыденным вещам. Кончилось удивление – кончился журналист». То есть к окружающему миру следует относиться если не с любовью, то хотя бы по крайней мере – с интересом. С интересом не к себе, любимому, а к окружающему миру.

      Недавно мне попала в руки его статья про саратовский мост – «Устал, бедняга?». Такое впечатление, что написано сегодня. Этим настоящая журналистика, как, впрочем, и любое настоящее искусство и отличается – оно от времени становится лишь актуальнее. Недавно мне попал в руки пушкинский «Современник» – он гораздо актуальнее, чем «Наш современник» и наш «Новый мир» вместе взятые. Александра Сергеевича было за что убивать. Посмотрите и убедитесь сами.

      Не открою секрета, что наше время характерно нарастанием апатии – падения интереса не только к окружающему миру, но даже собственной жизни. Пожалуй, сегодня все уже чувствуют, как время все более сгущается, спутываясь в злобный клубок отрицательных пустых энергий. Мир, в котором все меньше остается места для искренности