Сын двух отцов. Падение. Илья Куликов

надо будет все блюда накрывать свежими. Куда старые яства денем? Полстола не съедено. Может, отдадим их челяди?

      – Чтобы они совсем обленились и за нашими спинами потешались, что они едят как паны?! Нет уж. Давай лучше свиньям.

      ***

      Епископ Краковский Ламберт был братом князя Болеслава. Это не означало, что они друзья, скорее напротив. Болеслав довольно-таки враждебно относился к своим братьям, кроме, пожалуй, одного – Владивоя, но тот почил пятнадцать лет назад.

      Однако Ламберт не представлял для Болеслава никакой угрозы, так как принял монашеские обеты. Князь Болеслав после смерти епископа Краковского Поппона настоял, чтобы следующим епископом стал именно его брат.

      Узнав о том, что произошло на Руси и о том, что князь Святополк прибыл в Гнёзно, Ламберт решил всё-таки вмешаться и направился прямиком в княжеские палаты.

      Болеслав был сильно удивлён тому, что к нему пожаловал его брат, но не встретиться с князем Церкви он не мог. Кроме того, ему и самому было интересно, о чём же его смиренный братец решил с ним потолковать. К своему стыду, князь как раз набивал необъятный живот пирожками, и даже встреча с епископом не могла заставить его прервать это занятие.

      Ламберт был почти на семь лет младше Болеслава и, в отличие от него, был худым.

      – Епископ! – поприветствовал брата Болеслав, даже не подумав подняться со своего места, а напротив, запихнув себе в рот пирожок. – С того момента, как ты принял сан князя Церкви, у нас было мало времени на общение. Рад, что ты пришёл ко мне. Только не начинай обличать меня в чревоугодии! Ты, я думаю, понимаешь, что я тут не при чём. Всему виной один прохвост. Он сказал: «Лопни!» и три раза плюнул в мою сторону. Это когда я ходил на помощь князю Вацлаву. Он тогда ратался с полабскими язычниками. Вот этот прохвост был жрецом высшего разряда. Он проклял меня.

      Князь Болеслав рассмеялся, хлопнув себя по животу, а затем посмотрел на брата взглядом мученика. Епископ ничего не сказал в ответ. Ламберт вообще был человеком немногословным.

      – Это было так, Ламберт, слушай. Я скакал на своём жеребце, а против меня вышло несколько десятков язычников. Рядом со мной был лишь пан Хостишко и Чтибор, Царствие ему Небесное. Увидев язычников, Чтибор проговорил: «Князь, давай отступим!»

      Болеслав поглядел в глаза Ламберту, пытаясь угадать, интересна ли тому его история. Епископ внимательно слушал брата.

      – «Нет, мы перебьём их всех!» сказал Хостишко и пустил вперёд своего коня. Какой был жаркий бой, Ламберт! Сейчас таких сражений не бывает. Я бился по пояс в крови. Мой конь был сражён копьём, но я не сдался. В конце мы с Хостишко одолели всех, кроме одного. Именно он и был, я об этом узнал после, жрецом Чернобога. Он плюнул три раза и сказал: «Лопни!» Я забрал его жизнь и ушёл прочь с того места.

      Болеслав замолчал. Он не помнил, рассказывал ли раньше эту историю Ламберту. На самом деле вскорости на помощь ему, Хостишко и Чтибору пришли около двух десятков мечников. Князь некоторое время молчал, а затем воскликнул со слезами в