Господин Окободжи. Иван Владимирович Малейкин

не переплачивать – произнес я, а затем мы поставили свои вещи на специальную тележку и получили листки с номерами.

      Радостные, что у нас получилось сбросить свой ненавистный багаж, мы вышли из аэропорта и направились к ближайшему пропускному пункту. Там мы спросили у одного из охранников, где останавливается поезд, на котором можно доехать до острова Манхэттен. Найдя станцию и заплатив восемнадцать долларов за билет, мы сели в поезд и поехали на встречу с «Яблоком». За окном мелькали небольшие невзрачные дома, заводы, фабрики, кирпичные стены и гаражи. Постепенно картина за окном стала меняться, и мы наконец-то выехали на берег залива, где вдали я увидел небоскребы Нью-Йорка. Спустя несколько минут поезд спустился под землю и продолжал так ехать до нашей станции.

      Мы вышли на Пенсильванском вокзале, на станции Пенн Стейшен, которая находилась в Мидтауне. Нас сразу же охватили толпы, которые двигались куда угодно, но только не туда куда мы. Несколько раз мы с Александром поддались попутным потокам людей и таким образом кое-как нашли выход. Когда мы вышли на улицу и оказались в нескольких кварталах от площади Таймс-Сквер, то впали в шоковое состояние от увиденного многообразия сочных и ярких красок. Нас окружали небоскребы, огромные рекламные щиты и огни Нью-Йорка. Все это вызвало у нас сильное чувство эйфории. Когда мы пришли в себя, то направились через Таймс-Сквер в направлении Центрального парка.

      – Ты точно знаешь, куда нам идти? – обратился ко мне Александр.

      – А то! Ведь кроме вот этой обычной карты – я показал пальцем на свою бумажную карту – за моими плечами еще и знания Нью-Йорка по игре «ГТА-4».

      Мы рассмеялись. Я был уверен, что знаю, куда мы идем, но на деле город оказался куда больше, чем в игре. Мы быстро заблудились, но ничуть не расстроились, а продолжили свой путь, разглядывая каждый дом на нашем пути. Неописуемое чувство, когда ты идешь по улицам, которые до этого видел лишь по телевизору и на картинках. На моем лице сияла улыбка, а вокруг нас бегали толпы туристов с фотоаппаратами, ездили дорогие машины, проходили люди, которые выглядели так, словно спустились с рекламных афиш. Все это говорило о том, что мы находимся в одном из самых красивых городов мира. У Нью-Йорка была своя, особенная, не передаваемая атмосфера. Громкие гудки машин, разговоры людей, скрипы железных дверей, обрывки радиостанций, все это сливалось в единый живой гул, который и был мелодией этого города. Прошло около часа, а Центральный парк мы еще не нашли. Перейдя на другую улицу, мы пошли по ней в сторону места, где теоретически должен был быть парк. Пройдя еще несколько кварталов мы, на перекрестке западной 72-ой улицы и Риверсайд драйв, увидели зеленую растительность.

      – Наверное, это и есть начало парка! – весело заключил я.

      Мы решили уточнить мои догадки у парня и девушки, которые вместе вышли на вечернюю пробежку.

      – Извините, это Центральный парк? – обратился Александр.

      – Оу,