Шаги над бездной. Алекс Хикари

растерянно смотрела на деревце, обняв себя за плечи. В перебежках световых вспышек ей удалось рассмотреть некий порядок, как будто там загорались и гасли лампочки на ёлочной гирлянде.

      – Просто… когда я думала о Джине и о том, что заставляло её так поступить… я думала, что для неё это будет значить смерть, – тихо заговорила Вероника. – Ну… то есть, однажды всё это закончится, правда? Однажды ты станешь собой навсегда. Может быть, даже в этот раз. И если для тебя это просто сон, то она перестанет существовать, правда? Получается, она умрёт.

      Шаан’Далор молчал. Вероника всматривалась в перемигивание вспышек, и на этот раз отметила, что и в цветах тоже есть свой порядок. Их было немного, с десяток, наверное, и каждый оттенок загорался у своего корня. Казалось, крошечные огоньки танцуют в только им ведомом ритме, и это не могло не завораживать. На какое-то время Вероника даже забыла, что происходит.

      Только когда вокруг посветлело, погасли звёзды, а пространство затянулось мягкой молочной дымкой, она будто очнулась и оглянулась на Шаан’Далора.

      – Мы немного заболтались, – сказал он. – Давай вернёмся за стол.

      Он взмахнул рукой, и деревце растаяло цветными струйками дыма. Веронике отчаянно хотелось расспросить его, но она не решалась. И так уже лишнего наговорила…

      – Я действительно не хочу говорить о Джине, – сказал Шаан’Далор. Его глаза на мгновение осветились красным, стулья и стол вернулись на место. Мелькнуло ощущение, что вместе с этим между ним и Вероникой выросла прежняя стена, как между разрушителем мироздания и несчастным, назначенным вроде как это самое мироздание спасти. – Но не потому, что я ею недоволен. Просто… – он зажмурился, потёр глаза; опустил руку и взглянул на Веронику. – Просто есть вещи, которых не изменить. Ты не сможешь перестать быть дочерью бога тьмы, не сможешь лишиться своего Дара. Джина так же не сможет перестать быть воплощением всего, от чего я отказался, чтобы быть здесь. Она – разрушение во плоти, Ника. Этого ничем не исправить.

      – Я… – плохо понимая, что делает, Вероника сжала кулаки. – Знаешь… Да, я может быть и не могу перестать быть дочерью бога тьмы. Только однажды у меня уже был выбор. Я могла продолжить дело своего отца… ну, то есть… ты понял, – она выдохнула. – Я уже сделала свой выбор, когда мне позволили. Неужели она не может?

      Шаан’Далор прищурился, его глаза на миг осветились красным. Вероника сжалась.

      – Да, ты сделала свой выбор, я вижу, – пробормотал он. Помолчал немного, заговорил чуть громче. – Ника, неужели ты не видишь? Ты сделала свой выбор. Она тоже.

      – Но…

      – Она сделала свой выбор, – перебил Шаан’Далор. Жестом остановил Веронику, пытавшуюся снова что-то сказать. – Она будет выбирать то же самое снова и снова. Это не только её происхождение, но и её суть. Пока она решает быть такой, какая она есть, она будет выбирать то, что уже выбрала. Давай закончим на этом.

      – Но…

      – Хватит, – Шаан’Далор махнул рукой, его глаза на миг осветились