Там, где водятся ведьмы. Han, sorginak dauden lekuan. Ив Соколофф

наверное, не надо, но все же… – он подмигнул Йону, – Оленцеро, к вашим услугам.

      – Пак… В смысле, Йон к вашим! – молодой человек вскочил, уронив салфетку и слегка поклонился, немало всех позабавив.

      – О, у тебя баскское имя? – удивился Оленцеро.

      – Теперь да, понимаете…

      – Это я его так назвала, когда мы в бочках сидели! – обычно бледная Катталин разрумянилась от вина, она держала в руке начисто обглоданную утиную кость и явно подумывала продолжить разбираться с бедной птицей.

      – То есть окрестили чин по чину – с погружением и омовением! – Оленцеро громко расхохотался. – Ну, быть тебе Йоном, парень, никуда не денешься!

      Отсмеявшись, хозяин посерьезнел:

      – Бабка твоя, – он внимательно посмотрел на Катталин, – совсем тут что-то разнервничалась, письма мне шлет престранные… Вот что, давайте-ка, ребятки, вы мне сами все по порядку расскажете… Наливайте себе еще, не стесняйтесь!

      Он достал трубку и принялся не спеша ее раскуривать, искоса поглядывая на молодых людей. Катталин начала несколько сумбурно, но очень живо пересказывать события последних дней, Йон больше помалкивал, иногда добавляя какие-то детали от себя или уточняя сказанное. Услышав историю с неудачным отравлением, Оленцеро покачал головой и пробормотал, не вынимая трубки изо рта:

      – Да, сдала старая ведьма, это ж надо, травить человека из-за такой ерунды! Молодец, племяшка, что не стала! Есть же более гуманные способы, да вот хоть бы к лами́и отвести – и человеку приятно, и дело сделано!

      Йон изменился в лице и закашлялся, поперхнувшись вином.

      – Да шучу я, шучу! – в глазах Оленцеро плясали веселые искорки. – Продолжайте!

      – Честно говоря, – Катталин потупилась, теребя краешек скатерти, – мы потом к ламии, собственно, и пошли. Это был бабушкин план «Б».

      С другой стороны стола Мари Доминги тихонько охнула. Оленцеро от удивления чуть не выронил трубку и одним глотком осушил свою кружку. Перевел дух, налил себе еще.

      – Да, дела… Но, смотрю, молодой человек-то живехонек!

      Девушка лишь молча кивнула, было похоже, что она сейчас разрыдается.

      – Ага, вы не нашли ламию? Ну да, от городских они обычно прячутся… – Оленцеро глубоко затянулся, окутавшись клубами голубоватого дыма.

      – Нашли… Но… Я не смогла это терпеть! Я взбунтовалась!

      – Да как же ты тогда отобрала у ламии ее законную добычу?!

      – Эгускилоре. – чуть слышно прошептала Катталин.

      – Хм, солнечный цветок. Что ж умно, хотя и довольно жестоко по отношению к ламии – сидеть несколько часов на солнцепеке, считая лепестки… Бедная девочка, надеюсь, у нее все в порядке!

      Йону подумалось, что при всем желании он не смог бы назвать зеленую ластоногую хищницу «бедной девочкой».

      – А потом, – продолжила Катталин, – нас поймали момочоррак…

      Конец