Пастырь мертвецов. Антон Вильгоцкий

охватил ее еще в тот момент, когда Завулон коснулся ее кожи на площади. Эмочка не знала, в чем конкретно будет заключаться «посвящение», но догадывалась, что ее ждут волнующие – возможно, даже мистические переживания…

      На пятом этаже здания, где они сейчас находились, располагалась двухкомнатная квартира, которую Зед не так давно снял, чтобы не особо возиться с пассиями, подцепленными на «Яйцах». Кроме основного жилища у него было в городе несколько тайных лежбищ, но эта квартира к ним не относилась, будучи предназначенной лишь для любовных игрищ.

      Завулон еще не проводил в ней «посвящений в готы» (предыдущие партнерши были не столь юны и наивны), но все для этого необходимое там имелось: свечи, благовония, репродукции средневековых гравюр на стенах и – самое главное – удобный мягкий диван на три персоны…

      – Парень, можно к тебе обратиться?

      Гарик хмуро взглянул на соседа по лавке. «Так и знал, бля», – мрачно подумал панк. Он очень не любил, когда его вдруг начинали «лечить» представители старшего поколения. Особенно незнакомые (хотя и родного деда, вздумай тот «докопаться» до его внешнего вида или привычек, Гарик, не задумываясь, сразу послал бы в баню).

      Но хамить старику парень все же не стал. Юношеский максимализм, который еще пару лет назад заставил бы Гарика как минимум отсесть подальше, хоть и не полностью, но выветрился из него к девятнадцати годам.

      – Можно, – сказал Гарик секунд через пятнадцать, после того как прикинул, стоит ли общаться со словоохотливым дедком. – Только сразу предупреждаю – про Христа мне рассказывать не надо.

      – Да что ты, какой Христос? – усмехнулся старикан. – Я и сам его не шибко жалую. Кстати, а ты-то почему против о Боге побеседовать? Неужели сатанист?

      – А даже если и так, то что? – Гарик действительно был склонен относить себя к приверженцам темных путей, но из обычного позерства, а не из каких-либо рациональных соображений.

      – А если так, то… – дедок хитро прищурился и сделал небольшую паузу, – я, пожалуй, подсказать чего-нибудь тебе смогу. Если желаешь, конечно, – добавил он, слегка понизив голос.

      Что-то в лице пенсионера мешало молодому неформалу посчитать нежданного собеседника простым городским сумасшедшим…

      – Ой, а зачем раздеваться? – Алиса лупоглазым изваянием застыла рядом с будущим «алтарем», на котором Зед предполагал совершить «посвящение». Она уже успела восхититься гравюрами, красочными постерами рок-музыкантов и мрачноватыми деревянными статуэтками. Здесь было очень красиво и готично – примерно такие же интерьеры Алиса видела в глянцевом журнале, который недавно привез из Питера парень подруги ее двоюродной сестры. Но предложение хозяина этого великолепия застало девушку врасплох. Алиса несколько иначе представляла себе процесс посвящения в готы.

      – Нет, ну правда, зачем? – повторила она. – Я читала в Интернете, что ведьмы раздеваются во время шабашей. Но ты же меня не в ведьмы будешь посвящать, а в готы. Там, – девчонка