Циничный кукушонок. Игорь Лисс

сторон, слегка волнуясь при легких вздохах утреннего ветерка. Вокруг меня лежало еще три яйца, отличных размером и расцветкой по сравнению с тем, из которого мгновенье назад выбрался я. Буквально на следующий день из них начали вылупливаться другие птенцы, и я был искренне рад, что у меня появились братья. Дни проходили за днями в радостях и весельи, от утреннего озорства до вечернего прилета родителей с клювами, полными вкуснейших мошек. Казалось, идиллия будет длиться вечно, но … Мы подросли! Особенно я. Мои собратья еще оставались маленькими пушистыми комочками, когда я был уже оперившимся грузным увальнем, пожиравшим практически все, что приносили наши родители. Им, бедолагам, видевшим такое положение вещей, с каждым днем приходилось делать все большее количество ходок, но и это не утоляло мой зверский аппетит. Понятное дело, такая ситуация не могла не раздражать моих братьев меньших. Мы начали вздорить. Сперва это были безобидные детские ссоры, которые заканчивались примирением так же быстро, как и возникали. Но со временем я заметил, что мои собратья и, еще до недавнего времени, добрые друзья, стали меня сторониться. В беседах между собой они все чаще использовали в отношении меня такие слова, как «жирдяй», «толстопузый» и прочие обидные выражения. Ситуация усугублялась тем, что я и сам осознавал, насколько я от них отличаюсь. Тому было много доказательств: мои размеры, более крупные, чем у остальных птенцов; цвет перьев и пуха, летевших с меня при наших играх, тоже был иным, нежели у них. Сознание этого в конце концов сыграло роль детонатора в очередной нашей ссоре, когда я, одного за другим, повыбрасывал всех троих из гнезда.