Последнее Рождество на земле. Andrea Lepri

Да чего тебе бояться? – тревожно спросил он.

      – Не знаю, знаю только, что мне приснился странный сон. Сначала было интересно, я летал и мог проходить сквозь предметы как привидение, потом вдруг все сделалось голубым, и знаю, что сон стал совсем нехорошим, только не помню… я ничего не помню. Я проснулся, и коленки у меня были ободраны, но мне было не больно, и они почти сразу же зажили, – рассказал Гарри.

      – Может ты ошибся. Может ты и ободранные коленки во сне видел, может ты просто чего-нибудь испугался и… – в недоумении предположил Джеймс, но на полуслове умолк, так как Гарри снова задрожал.

      – Я не ошибся! – порывисто выкрикнул он. – Значит, ты мне не веришь! Посмотри на мои коленки! – разъяренно добавил он, и Джеймс посмотрел. Он заметил на коленях маленькие рубцы, как после падения сколько-нибудь дней назад, но Джеймс знал, что в прошлые дни Гарри коленок не обдирал. Гарри принялся шагать взад и вперед, непрестанно повторяя свои последние слова, Джеймс молчал, он знал по опыту, что теперь надо подождать, пока Гарри успокоится сам. Пять минут спустя Гарри стих, он остановился и посмотрел Джеймсу в глаза.

      – Я боюсь, что этот сон приснится снова! – признался он, в голосе его слышался такой испуг, что отца охватил ужас, но в то же время он ощутил нежность к сыну. Слишком часто Джеймс забывал, что несмотря на свои почти шестнадцать лет, Гарри был как малое дитя, и как у всех детей, у него были собственные причины для страха.

      – Не приснится, я обещаю, – решительно прошептал ему на ухо Джеймс и крепко обнял его.

       Ева открыла дверь амбулатории, и Тоби вбежал, махая хвостом, он ткнулся пару раз в руку доктора Паркера, тот задумчиво стоял перед географической картой, висевшей на стене, карта была нарисована тушью на бараньей коже, настолько ветхой и выцветшей, что походила на карту сокровищ. Нарисовали карту мира много лет назад, очертания земель были необычными, а в центре Атлантического и Тихого океанов залегали мифические острова Атлантида и Пацифида. Ева заперла дверь на три оборота.

      – Ты пришла с опозданием, скоро пациенты придут, – заметил Адам, оборачиваясь к ней, потом откликнулся на бурное требование пса погладить, рассеянно похлопав его, пес счастливо закатался по ковру кверху брюхом. Ева не ответила, она повесила сумку и жакет на вешалку и со вздохом упала в кресло в зале ожидания. Она вытянула ноги и скрестила лодыжки, потом вытащила бархатный мешочек для монет и принялась поигрывать им.

      – Ты пришла с опозданием, – повторил доктор Паркер, ожидая оправданий, он нервничал, так как в конечном итоге вынужден был терпеть госпожу Марфи, в амбулатории все еще веял гнилой запах ее китикета.

      – Мне страшно жаль, но очередная утренняя ругань с Джеймсом потребовала больше времени, – отозвалась Ева. Паркер не ответил, он уселся в кресло напротив нее и вопросительно посмотрел угрюмым взглядом. В ответ она протянула ему бархатный мешочек и пригласила открыть. Он порылся внутри двумя пальцами и вынул металлический шарик, рассмотрел его на свет и улыбнулся, так как в начинавшийся наперекосяк день хоть это дело провернуть им