Семь кругов над Русью. Виктор Каирбекович Кагермазов

месяцами в походах, постоянно проливает кровь, и своей рукой перерезает глотки? – удобно ложась головой на седло, сонно сказал Василий.

      Чернецы из охраны патриарха пили вино, ели положенные им в дорогу припасы, весело разговаривали у костра, не подозревая, что за ними из леса пристально наблюдают люди Саввы. А улумы терпеливо ждали, когда чернецы изрядно напьются и уснут. Чем ближе к полуночи, тем меньше слышались разговоры на поляне у костра. Василий заснул первым. Сказалась усталость от напряженного дня. Он негромко похрапывал, иногда что-то говорил сквозь сон. Изрядно напившись, уснули и остальные, а чуть погодя исчезло и пламя от костра, лишь в темноте большим красным пятном светились раздуваемые ветерком угольки.

      Вдруг раздался глухой крик совы, и на поляну со всех сторон бесшумно вышли улумы. Они быстро приблизились к спящим и перекололи их мечами, оставив в живых одного Василия. Его, крепко связав, погрузили на собственного коня. Отряд в кромешной тьме двинулся в обратную дорогу. Уже почти рассвело, когда улумы вернулись в охотничий дворец, но императора не застали. Он уже отбыл в Константинополь, получив послание от императрицы Феофано.

      – Этого в подземелье, я сейчас приду, – показывая на Василия, сказал Савва.

      Сделав некоторые распоряжения, и отправив двух улумов с поручением в Константинополь вслед отбывшему императору, он спустился в пыточную. Там у столба раздетый и перепуганный стоял чернец Василий.

      – Давай говори, что знаешь, крыса чёрная, не заставляй меня ломать тебе кости, которые так мерзко хрустят. Или ты хочешь, чтобы с тебя шкуру содрали? А может, желаешь, чтобы тебе глаза выжгли? – угрожающе сказал Савва.

      – Мне ничего не известно, я просто отвёз послание, – запинаясь, ответил чернец.

      – Кому отвёз, что в нём написано? – давил на него начальник улумов.

      У Василия от страха в голове была полная сумятица, мысли лихорадочно плясали, он понимал, если что-то лишнее сболтнёт, ему конец.

      – Купца, который торгует церковной утварью, его надо было пригласить к патриарху, – ответил быстро Василий.

      Савва посмотрел на улума стоящего рядом, тот взял железный прут и ударил Василия по коленке, чернец взвыл от боли.

      – Не хочешь по-хорошему, хочешь, чтобы тебе глаза выжгли? Говори, с кем встречался? Ведь я и так знаю, что ты был у Цимисхия в лагере, но хочу услышать это от тебя, тем самым дать тебе возможность остаться в живых!

      При последних словах Саввы, к Василию приблизился улум с раскалённым докрасна длинным шилом. Перепуганный Василий выкрикнул:

      – Я был послан патриархом к Цимисхию!

      Улум поднёс раскалённое шило ещё ближе к глазам.

      – Патриарх назначил тайную встречу, больше я ничего не знаю, клянусь!

      – Вот как!? – безразлично сказал Савва, что же, мы тебя отпускаем!

      И глядя холодно на Василия, добавил:

      – К праотцам!

      После его слов улум медленно, прожигая плоть, вонзил раскалённое шило в глаз чернеца Василия. Жуткий крик потряс своды подземелья. Савва, отвернувшись,