Луч Светы. Журнал. Выпуск 5. Декабрь. Светлана Королева

Наверное, и тазик где-то припрятан. И такое негодование у Васи вызвал этот поступок хорошего в общем-то певца – что он даже вслух выразился на этот счет. А его мама в этот момент сказала что-то не в тему, что-то такое:

      – Какой у Балабанова неопрятный вид. Волосы грязные. Мог бы помыться перед съемками.

      Бедная мама. Она думала и переживала о своем – на тему чистоты и опрятности, что если позвали тебя на 1-й канал, надо обязательно выглядеть хорошо, к тому же ей, наверное, как и Лозе, было непонятно, зачем показывать на экране, как насилуют женщину бутылкой.

      Вася пожалел, что у поэтов не заступился за Балабанова, что позволил Цветаеву поливать грязью человека, которого уже давно нет на земле, но в фильмах которого есть то настоящее, живой дух, который чувствуешь, когда склоняешься над цветами или когда читаешь талантливую прозу, и понимаешь, что писатель связал из слов свитер, в котором тепло и удобно, и пусть у него сложная вязка – но не в этом ведь дело.

      Вот обо всем об этом Вася думал, возвращаясь после перерыва к поэтам в теплую комнату. И он жалел, жаждал, предвкушал, что на все темы, которые его волнуют, а его родителям не очень понятны, не близки, не жизненно необходимы – Вася теперь сможет общаться в среде себе подобных.

      Дай Бог, чтобы Цветаевых было меньше, и нашлись те, кто видит в фильмах Балабанова отзвук, отражение всемирного творческого света, который падает не на всех и светит – не на каждого. Если лучик такой упал на тебя – ты счастливый человек. Те, кто сидят в тени – дуются и брюзжат, потому что про них никто не говорит, как они талантливы. Они – способные, профессионально подкованные. Но им остается только критиковать таких, как Балабанов. И все.

      Или демонстративно выбегать во время съемки из зала, оставив после себя шлейф недоумения.

      Вася не знал, с чего начать…

      – Иди сюда!

      Вася еще не отошел от читки, а тут новое потрясение: рука с длинными пальцами, перстни на которых блестели, как короны фей, поманила его, и Вася послушно пошел за женщиной-кошкой, поплелся, не зная зачем – как за чарующим запахом только что испеченного хлеба.

      Они остановились в комнате, где раньше жила прислуга, а теперь висела только верхняя одежда поэтов. Пикантность ситуации была явной. Васе стало неловко, что ему надо что-то делать, а он боится, а красивая женская фигура перед ним требует действий. Или – не требует, как быть?

      – Я с Петей Щебетовым пришел.

      – Да уж знаю. Он мне все уши пропел.

      – Да?

      В этом вопросе Вася выразил все свое восхищение – и тем, что Петя такой молодец, заботливый друг, и что он, Вася, скромный и честно не ожидал, и что она, та, что стоит перед ним – такая, что закачаешься.

      Не зря мы здесь, думал Вася. А то, что у девушки очень стройное тело и взгляд ее горит особенным огнем, который все бывалые мужчины, испытанные в боях любовники, распознают сразу – это прямой призыв к действию.

      Вася