Культура и пространство. Моделирование географических образов. Дмитрий Николаевич Замятин

картографированием и созданием картоидов. Во всех трех случаях наблюдается нарушение традиционных (принятых) картографических правил и проекций, объясняемое стремлением показать или зафиксировать индивидуальные и/или групповые геопространственные представления. Наряду с этим, есть и отличие между ОГК и указанными способами картографирования: и когнитивное картографирование, и разработка картоидов опираются, тем не менее, на систему принятых географических координат способов изображения, искажаемых или искривляемых в целях наглядного и более удобного показа определенных геопространственных представлений; ОГК же, не отказываясь полностью от традиционной географической ориентации современных карт, опирается, прежде всего, на систему архетипов, знаков и символов, составляющих тот или иной ГО. Совместное использование всех четырех типов картографирования (традиционное, ментальное, картоиды, ОГК) может дать интересные исследовательские результаты.

      Таблица 1. Сравнительные характеристики различных видов картографирования

      122[342]

      123[343]

      124[344]

      Картографирование географических образов предполагает репрезентацию и интерпретацию тех или иных топонимов как географических образов. Ясно, что карта ГО собирает зачастую топонимы разных эпох – это, в известном смысле, осознанный факт – в отличие от средневековых карт с их неосознаваемыми в большинстве случаев анахронизмами[345]. Другое дело, что тогда требуются серьезные комментарии. При этом географические образы рассматриваются как знаки некоей реальности, или реального географического пространства. Географические образы взаимодействуют и создают собственное метагеографическое пространство. Вопрос состоит в следующем: как технологически конструировать, или воспроизводить данное метагеографическое пространство на соответствующей карте? В первом приближении для этого используются классические диаграммы Венна[346], с помощью которых отображаются пересечения и вхождения географических образов друг в друга и их взаимная ориентация[347].

      ОГК предполагает создание условных графических моделей, в которых частично сохраняется географическая ориентация традиционных (современных) карт и используются в качестве способов изображения и репрезентации способы изображения из математической (топологической) теории графов и т. н. диаграммы Венна (используемые, прежде всего, в логике). Образно-географическая карта есть графический инвариант обобщенной (базисной) модели определенного ГО, при этом соответствующие этому ГО качества и параметры географического объекта с максимально возможной степенью плотности (интенсивности) «свертываются» в конкретные элементы такой карты (графически изображенные соотнесенные, связанные между собой архетипы, знаки и символы). Следовательно, образно-географическая карта в когнитивном отношении

342

Под картографическими правилами здесь понимается система требований к производителю карты, позволяющая ему донести содержание карты до потребителя без значительных потерь. При этом следует учесть, что доминирующие в настоящее время картографические правила сложились в основном в XV–XIX веках.

343

Картографическое поле здесь – географическое пространство, подвергаемое картографированию по определенным правилам, способствующим либо дискретному, либо континуальному его восприятию и воображению.

344

Дистанция между картографируемым объектом и его изображением означает здесь степень картографической символизации данного объекта; она достигает обычно значительных размеров на специализированных тематических картах и минимума – на топографических картах. Максимальная дистанция, с нашей точки зрения, достигается уже на образных картах.

345

См., например: Чекин Л. С. Картография христианского средневековья: VIII–XIII вв.: Тексты, перевод, комментарий. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 1999.

346

Зегет В. Элементарная логика. М.: Высшая школа, 1985.

347

Замятин Д. Н. Политико-географические образы и геополитические картины мира (Представление географических знаний в моделях политического мышления) // Политические исследования. 1998. № 6. С. 80–92.