Поющие револьверы. Макс Брэнд

лет! Это же много.

      – Да, довольно много, – кивнул Райннон и, оглядев суровый склон горы, добавил: – Зимы здесь длинные.

      – С холодными ветрами, надо думать.

      – Очень холодными.

      Они дошли до пещеры. Солнце садилось. Долины постепенно окутывала тьма. Они стояли бесконечно выше, почти у самого пылающего неба. Пустыня тоже казалась горящей, но пламя выглядело неярким, словно его закрывала дымка.

      – Наверное, это произошло случайно, – как бы размышляя вслух, произнес шериф.

      – Что?

      – Та первая твоя неприятность. По-моему, в Тусоне?

      – Нет, это не было случайностью. Мы с парнем с рудников затеяли в шутку бороться. Он разозлился, схватил камень и ударил меня по голове. Я его убил.

      – Тебе не следовало скрываться от суда. За это тебе ничего не грозило.

      – Я знал. Но понял, что не гожусь для жизни среди людей. Например, если кто-то тебя ударил, ты не имеешь права злиться. Это не про такого, как я! – Он вытянул руки и удивленно посмотрел на них, как будто они принадлежали другому человеку. – Я становлюсь бешеным, – объяснил Райннон. – Ничего не соображаю. Мозги словно заволакивает. Мне нельзя жить среди людей. Я понял это в тот день в Тусоне и уехал. Потом одно цеплялось за другое…

      – Прошло семь лет, – сказал Каредек.

      – Мне казалось, больше.

      – Зимы здесь больно длинные, – кивнул шериф.

      – Скалы обмерзают и становятся скользкими. Черт-те что!

      Они замолчали. Закат начал затухать, и вершины гор окрасились в мягкий розовый цвет. Земля под ними стала абсолютно черной. Нет, не абсолютно. В эту черноту можно было смотреть.

      Пауза тянулась долго, потом Райннон заговорил:

      – Меня очень беспокоят дети. – Шериф набил трубку и ждал. – Однажды у меня появилась идея. Захотелось спуститься и забрать сюда пару детей. Тех, у кого нет ни отца, ни матери. Взял бы себе мальчика и девочку и воспитал бы их тут как полагается. Но…

      Он не закончил, и шериф пробормотал:

      – Да, зимы суровые.

      – Суровые, – покачал головой Эннен. – Да еще ветер. И покрытые льдом скалы.

      – Ну, – шериф посмотрел на него в упор, – я понимаю, о чем ты. Но тебе ведь нужны не дети.

      – А что?

      – Тебе нужна женщина.

      Каредек вспомнил, что не раскурил трубку. При свете спички он искоса взглянул на бандита, но тот уставился в непроглядную тьму долин.

      – Да, – криво усмехнулся он, – мне нужна женщина. – Затем добавил: – Я с женой! Смешно!

      – Не понимаю, почему, – возразил шериф.

      – Такой, как я, – с женщиной. Смешно.

      – Ты никогда не обидишь женщину.

      – Разве? – спросил Райннон. – Не знаю. У меня мозги вроде как затуманиваются. Я же тебе говорил…

      – И у тебя здесь свободная жизнь, – продолжил его мысль шериф, – когда захочешь, можешь спуститься в долину и взять, а потом исчезнуть через дыру-в-стене. У тебя это хорошо получается.

      – У меня это хорошо получается, – отрезал Райннон, насторожившись.

      – Я, пожалуй, лягу спать, – сказал шериф.

      – А