Слом. Кельта

Но жалости к себе почему-то не было, только сожаления, что это непрошенное приключение испортит мамин юбилей, да и оно словно бы пробивалось сквозь большую новую подушку, глухо и безжизненно, меркнув по сравнению с ноющей спиной, затекавшей по ночам, и пустым небом над головой. Бунтовать? Одной против пятерых? Остаётся лишь смириться…

      Когда привал закончился, она не сопротивляясь, покорно позволила водрузить себя на иноходца и, глядя лишь на свои руки, отрешилась от окружающего. А мужчины тем временем всё так же неутомимо и стремительно шагали вперёд и вперёд, выносливостью споря с лошадьми. Когда начало темнеть, а воздух чуть остыл, эльфы не стали искать место для привала, а прибавили шагу, хотя казалось, что уже нельзя идти быстрей. Но уже в ночи отряд вышел к высоким воротам с горящим над створками одиноким факелом и через четверть часа Эль-Саморен договаривался с хозяином гостевого дома.

      Глава 3

      Нагретый за день древний камень потрескивает, сдерживая рвущийся наружу лёд, стремящийся к крошечным живым искорками, словно сеть, опутавшим стены. Жизнь… тысячелетия она пытается проникнуть в каждую трещину…

***

      Довольный Эль-Саморен вернулся к ожидавшему его отряду, на ходу завязывая кошелёк.

      – На задний двор к выходу с летней кухни сейчас принесут горячую воду, освежиться после дороги. А пока моемся, приготовят ужин, – известил всех командир.

      Эльфы обменялись одобрительными взглядами и дружной группой вышли из зала, не забыв в этот раз забрать с собой и Катю. Они, счастливо смеясь, зажгли несколько фонарей, и продолжая искренне радоваться предстоящему, начали раздеваться. Катя, во вновь стряхнувшем с себя грязь платье, ошарашено оглядывалась, стараясь смотреть на живописно сваленные на лавку возле стены куртки и рубахи, а не их владельцев, и крошечными шагами пятясь назад. Но то и дело взгляд ускользал и пытался прилипнуть к телам мужчин, в полураздетом виде не так уж и похожих друг на друга.

      В неверном свете трепещущих огоньков тени превратили истощённого Эль-Бондара почти в скелет, обрисовав обтянутые кожей рёбра. Эль-Саморен выделялся среди остальных уродливыми белыми и багровыми полосами, расчертившими спину и грудь. А Эль-Ренко был просто худ, но весьма крепок. Только Эль-Элитин не успел раздеться, когда, обернувшись, заметил замешательство девушки.

      – Командир, мы не учли одно маленькое затруднение, – захохотал он, показывая на девушку. – Я позабочусь?

      – Хорошо, – чуть подумав и осмотревшись, откликнулся Эль-Саморен. – Наша комната третья от лестницы.

      Эль-Элитин зачерпнул ковшом тёплой воды, обернув предварительно ручку куском ткани, и, улыбаясь своей согревающей улыбкой, взял Катю за руку и потянул за собой. Она с трудом оторвалась от рассматривания спутников, принявшихся снимать штаны, и пошла следом. Эльф провёл девушку мимо входа в общий зал на лестницу и вверх, занёс воду в выделенную отряду комнату и поставил