Только голуби летают бесплатно. Юлия Латынина

с неподражаемым рязанским выговором. Судя по акценту, Олег Васильевич не знал не только английского языка, но и латинского алфавита.

      – Отец продал четырнадцать самолетов? Но это… это весь бизнес!

      – В общем да.

      – А почему он тогда не продал компанию?

      – Если бы он продал компанию, «Скайгейт» вместе с самолетами получил бы долги. А долги у твоей компании больше активов. Так что это такой способ отделаться от кредиторов. Он же получал лавэ не на компанию. А на оффшорку.

      Олег Васильевич помолчал, потом улыбнулся.

      – Только нам безразлично, где эти деньги – здесь или на оффшорке. Главное, что они есть. И если нам даже сейчас не заплатят, мы будем считать эти долги безнадежными. А когда кредитор понимает, что долгов получить нельзя… все самое страшное случается из-за безнадежных долгов, ты меня понимаешь, Аня?

      Аня понимала. Аня не понимала другое. Ее отец был замечательный, умный человек. Он был самым проницательным бизнесменом. Он был ловок, все говорили. Как же так получилось, что он в течение двух лет не платил за топливо для самолетов? Или не доплачивал, по крайней мере?

      И сколько еще таких долгов?

      Господи боже мой! Господи мой боже! Ане отчаянно хотелось убежать в другую комнату и позвонить Стасу.

      А еще больше ей хотелось убежать и позвонить отцу. Если бы это было возможно.

      – Олег Васильевич, – сказала Аня, – я правильно понимаю, что компания должна многим и очень многим?

      – Да.

      – И ни денег, ни активов у нее нет, потому что активы проданы компании SkyGate, а деньги от сделки попали не в Россию, а в оффшор?

      Олег Васильевич кивнул.

      – То есть если вместо того, чтобы сидеть здесь и угрожать, вы предъявите мне иск и обанкротите компанию, то вы окажетесь одним из сотен кредиторов, дерущихся за сомнительную честь поделить между собой обстановку вот этого кабинета, которая, хотя и роскошная, но на три миллиона не тянет?

      Олег Васильевич откинулся на стуле и скрестил руки на груди.

      – А ты быстро соображаешь, – сказал он, – для семнадцатилетней пацанки.

      – Мне девятнадцать, – гордо сказала Аня. – Вы же не можете получить эти долги законным путем? А я не могу выплатить все долги, сколько бы я ни старалась?

      – Допустим.

      – Вы угрожаете убить меня, если я не верну долг. Ну так меня же все равно убьют? Не за первую половину долга, так за вторую.

      – Это твои проблемы.

      – Нет, это ваши проблемы. Потому что если вы меня убьете, денег у вас не прибавится. Только на убийство потратитесь.

      Олег Васильевич разглядывал рыбок.

      – Если вы не могли получить эти деньги два года, значит, ваш долг не так уж дорого стоит, – сказала Анна, – Предлагаю так: я возьму эти документы, и если они не врут, то в течение недели вы получите миллион. Договорились?

      Олег Васильевич думал не более двадцати секунд.

      – Договорились, – сказал он.

      Он был уже около аквариума, когда Аня внезапно сказала:

      – А у отца были безнадежные долги?

      – А?

      – Вы говорите,