Возвращение в затонувший город. Осколки Атлантиды. Михаил Шторм

наружу рядом с головой Алисы, глаза которой были залеплены мокрой челкой. Вот и хорошо. Не успеет ничего увидеть…

      Шли секунды, а ничего не происходило, если не считать небольшого круговорота, образовавшегося на месте затонувшего катера. По другую сторону от него торчали головы двух матросов, на которых тоже никто не спешил нападать.

      Но где же третий?

      Карлос.

      Его не было видно.

      3

      Набрав полную грудь воздуха, Быков нырнул. Кашалотов и след простыл. Только белый корпус катера уходил вниз, медленно и торжественно погружаясь в синюю мглу. Из стального корпуса, наполнившегося водой, вырывались пузыри, образующие серебристые цепочки, протянутые до самой поверхности. Они, эти призрачные цепи, не были способны удержать катер.

      Карлос. Куда он подевался?

      Быков перевернулся вниз головой и, размашисто разгребая воду обеими руками, устремился за тонущей посудиной. Когда она перевернулась, Карлос находился под ней. Должно быть, он там и остался, потому что больше деваться ему было некуда.

      Разве что его кашалот проглотил…

      Мысль показалась наивной, как библейская легенда про Иова, попавшего в чрево кита, поэтому была сразу отброшена. Разумнее всего было предположить, что парень оглушен или же застрял под днищем. Оставалось лишь догнать катер и вытащить оттуда Карлоса. Если кашалоты действительно оставили людей в покое, то сделать это будет несложно. Катер погружался достаточно медленно и находился пока что примерно на десятиметровой глубине.

      Правда, продолжая грести, Быков обнаружил, что нырять без акваланга и ласт намного труднее. Вспомнив свой спор с Карлосом, он мысленно назвал себя самоуверенным болваном. Уже сейчас, опустившись совсем неглубоко, приходилось прилагать все силы, чтобы преодолевать сопротивление воды, становящейся все более плотной и упругой. Каким образом Быков собирался бить рекорды, не имея соответствующего опыта? Только столкновение с кашалотами спасло его от позора. Если бы не крушение, он попросту стал бы посмешищем в глазах матросов и, что хуже всего, в Алисиных глазах тоже.

      Прилив злости помогал не сбавлять темп, хотя в какой-то момент Быкову показалось, что больше он не способен опуститься ни на метр ниже. Давление объяло его, подобно гигантской ладони, сжимающейся все сильнее. Голова налилась свинцом, глаза приходилось щурить, чтобы ненароком не выскочили из орбит. Катер опускался по-прежнему неспешно, но и Быков плыл не намного быстрее. Ухватиться за корпус удалось лишь на глубине около двадцати метров.

      Процесс погружения значительно упростился, но, чем ниже опускался Быков, тем выше ему предстояло подниматься потом, уже из последних сил и с израсходованным запасом воздуха. В груди уже началось жжение, предупреждающее, что легким не хватает кислорода. Подтянувшись, Быков поднырнул под корпус.

      К его огромному облегчению, Карлос был жив. Об этом свидетельствовали его отчаянные попытки вырваться из плена, в который он попал.

      При