Девятка. Влад Сергеевич Беляев

только не поступи.

      Девушка, скрывая улыбку, отвернулась, мать укоризненно посмотрела на отца.

      – Да-а, лисенок, не все так просто, – тихо произнесла Нина.

      – Что? – очнулся Сергей.

      – Да так… Поехали дальше.

      Мотор с приятным Нине шумом загудел, салон на миг задрожал, и она, громко выдохнув и сложив руки на живот, распласталась на мягком кресле настолько, насколько позволяла его площадь. Сну не удалось бы пробиться сквозь все оставшиеся неудобства девятки, которые, как не старайся, не получилось бы убрать, но Нина получала удовольствие хотя бы от самого нахождения в этой машине. Порой ей нужно было лишь прижаться к Сергею для того, чтобы задремать, и все равно, что он еле умудряется переключать передачу и в попытках дотянуться до рычага все время натыкается не на то.

      Она любила так, прислонившись к плечу Сергея, сидеть на лавочке в парке или в машине, вспоминая что-либо из детства, из школьной жизни либо выуживая из уголков памяти теплые воспоминания полуторагодовалой давности.

      В ту зиму она с удивившей весь поток легкостью досрочно закрыла сессию и в день сдачи последнего экзамена села на самолет. До Нового года оставалась пара дней, до начала учебы – почти месяц.

      Свободных мест в самолете не было. Люди рвались домой, на их лицах светились блаженные улыбки, они скромно прятали их, но радость сочилась сквозь глаза и короткие диалоги. Нина благополучно заняла место у окна, положила книгу у ручки и, закрыв глаза, попыталась уснуть. Через несколько секунд кто-то рухнул на соседнее кресло.

      Сергей не мог поверить своим глазам: он сел рядом с той самой девушкой, которую весь семестр нещадно сверлил взглядом. Она училась с ним на одной площадке, но в другом институте, при этом часто оказываясь с Сергеем в одно время в одном здании.

      Он не подал виду. Нина тоже узнала его, но не сразу. Она видела его иногда в институте в компании парней, видимо, его одногруппников.

      – Неужели это «Тени в раю»? – спросил он спустя час после взлета, застав Нину за чтением.

      – Да, неужели, – ответила она тогда, лучезарно улыбнувшись. – Немного скучная, правда?

      – Не знаю. Я не дошел до нее еще; просто успел прочесть название на обложке… Вообще, мое любимое у Ремарка – «Три приятеля».

      – «Приятеля»?.. А, да, это… хорошая книга, – подыграла она.

      Тогда они разговаривали почти безостановочно, чуть ли не назло пытающимся заснуть пассажирам близ них. Их диалоги плавно переходили из одной темы в другую, и на протяжении всего полета они так и не узнали свои имена. Лишь когда самолет пошел на снижение, Сергей, опомнившись, представился. Но Нина, улыбнувшись, решила остаться инкогнито. В аэропорту он проводил ее до автобуса, так и не взяв адрес страницы в сетях, о чем еще некоторое время жалел, потом он пытался найти ее в интернете, но абсолютно не за что было зацепиться. Сергею не приходило в голову, что Нина катается загородом на снегоходе, гуляет, укутанная, по продрогшему городу и согревается вечерами за чтением или просмотром фильмов, и что телефон в сравнении с