Ледяной ноктюрн. Дарья Кадышева

порезал пальчик.

      – Я об этом не знала, прости. И твой нож уж слишком острый… Послушай. Нам нужен маг. Тот, который имел дело с проклятиями. В теории проклятие может разрушить не только тот, кто его создал. В Кривом Роге рассказывали, что проклятому волколаку способен помочь сильный маг.

      – Если это кто-то вроде Радигоста, то можно с успехом об этом забыть. Меня и близко к Обители не подпустят.

      – Кроме него есть другие, – Лета задумчиво поглядела в чащу леса.

      – Что? – хмыкнул Марк, проследив за ее взглядом. – Куда ты уставилась?

      – Помнишь Родерика?

      – Ну.

      – Он уехал на Север.

      – И?

      – Он мне рассказывал, что знает одного мага, который прекрасно владеет всеми тонкостями высшей магии. А его голова – кладезь знаний. Он очень талантлив.

      – И что? Поедем на Север проведать Родерика и его мага?

      – Следы убийцы все равно ведут туда.

      – Это еще не точно, – сказал Марк. – Ну все, дальше я пойду на четырех лапах.

      Марк отпустил поводья и отошел на несколько шагов.

      – Отвернись, – попросил он. – Несмотря на наше многолетнее знакомство, я пока не могу разгуливать при тебе голышом.

      Лета хмыкнула, но все же сделала так, как он просил, предусмотрительно отведя лошадей на приличное расстояние. Хоть они и привыкли к зрелищу, которое являло собой превращение Марка в волка, держать их близко было все равно опасно. Особенно для Хагны, которая должна была давно свыкнуться со всем этим, служа своей хозяйке всю жизнь. Но на превращения Марка она всегда реагировала взволнованным топотом и ржанием.

      Марк стал раздеваться. Сбросил лук и колчан со стрелами на землю, расстегнул утепленный плащ и уронил его рядом с луком, снял перчатки. Меховой жилет и темно-синюю рубашку он аккуратно свернул и положил поверх плаща. Перед тем, как снять брюки, он обернулся, чтобы удостовериться, что Лета действительно не смотрит на него.

      Лета посмотрела, лишь когда услышала рычание и хруст ломавшихся и сраставшихся заново костей. Марк лежал на земле, его тело деформировалось и покрывалось шерстью. Лета знала, что это было больно. Но Марк принимал эту боль со смирением и даже с некой радостью. Да, он чувствовал себя лучше в зверином обличье, хотя не признавал этого.

      Хагна заржала, уловив что-то нехорошее. Лета почесала ее у уха, и прикосновения хозяйки остановили кобылу от неминуемого испуга.

      Марк заскулил и впился еще человеческими пальцами в землю и опавшую листву. Он чувствовал, как вытягивается его череп и прорезается хвост у копчика. Мерзко. Но уже не страшно.

      Все стихло, и тогда Лета увидела блестящие желтые глаза волка. Он повернулся к ней задом и побрел через заросли. Девушка подобрала одежду с земли, сложив ее в седельные сумки Марка. Она пошла за ним, потянув за собой лошадей. Было очень холодно. Она закуталась в плащ.

      Волколак только однажды поднялся на задние лапы, чтобы глубоко вдохнуть. Ветер шевелил его темно-бурую шерсть, но не мог