Ледяной ноктюрн. Дарья Кадышева

день они провели в дороге, а от этого у любого, даже самого опытного наездника что-нибудь да заболит. Лета, возбужденная недавней быстрой скачкой, не замечала ни холода, ни темноты леса, ни болей в пояснице. Но, заметив, как утомлена была Хагна, она пошла пешком, дергая за поводья упрямую кобылу, противившуюся переходу через острые ветки кустов.

      – Что не так с этими селянами? Они будто чем-то напуганы. Ты видел? – полюбопытствовала она у Марка, который тоже решил не мучить больше коня и покинул седло.

      – А ты представь, что в самый страшный языческий праздник через их маленькую деревню в пять домов проскакивают два всадника, одетые во все черное, да еще в такой спешке и злости, – пробурчал Марк. – Я бы испугался.

      – Я уже давно не зла. Но все еще полна стремления выследить эту тварь, – проговорила Лета, стрельнув глазами в чащу.

      Она отказалась от настойки волхвов. Совсем. Но закрывала нижнюю часть лица шарфом. Оттого загадочны были ее глаза в ночи, наливаясь своим светом.

      Правду говорят, Лета взяла лучшее от обоих родителей.

      – Да еще поди разбери, что творится у этих людей в голове, – проговорил Марк. – Они так и остались верить в старых богов, причем пользы это им не принесло… Мы почти добрались до самого большого поселения в Старолесье, а у меня такое ощущение, будто мы снова заплутали в самой-самой глуши Стронницы.

      – Нет, – проговорила Лета и остановилась. – Леса Стронницы совсем другие. Молодые, полные жизни, поющие…

      Она подошла к сосне и приложила руку к ее стволу, закрыв глаза.

      – А этот лес стар. Он дремлет. И уже довольно давно. Он похоронил в себе все, что было, и ничто его неспособно разбудить.

      Марк только приподнял правую бровь, но ничего не ответил. В последнее время Лета стала чувствовать себя иначе в лесах. Она говорила, что Кернун наградил ее новым даром. Теперь она «слышала» лес.

      Но Марку иногда казалось, что его подруга тронулась умом.

      Они продолжили проталкиваться через лещину. Лета хромала. Не так заметно, как раньше, пару месяцев назад. Голень часто ее подводила. Но сражалась она с прежним мастерством и куда большей яростью.

      – Ты точно хочешь идти дальше? – спросил Марк, начавший уставать от погони.

      – Он убил дракона, – выпалила Лета. – Последнего дракона на Великой Земле. Мы должны отомстить.

      – Откуда ты знаешь, что это был последний?

      – Никто не встречал драконов более пяти веков. И тот дракон… Был древний и слабый, гнездился много времени в той пещере, ни на кого не нападал, доживал свое…

      – Так может, его убийство было милосердием? Раз уж он был древний.

      Лета посмотрела на него так, что у Марка быстро отпало желание спорить дальше. Даже во мраке леса он видел, как ее лицо перекосилось.

      – Кем бы ни был убийца, для чего бы он ни совершил это, его постигнет кара, – твердо проговорила она.

      Они шли еще какое-то время, прежде чем окончательно потеряли тропу. Казалось,