Ледяной ноктюрн. Дарья Кадышева

хорошо, что и на своём кровопийском они не заставляют нас говорить.

      Лета издала смешок.

      «Кровопийский, – подумала она. – Интересно, на что он похож?»

      – Так… Вы говорите на всеобщем?

      – Да. Империя решила, что так будет проще. Мы знали его, они знали его… Но в глубинке всё равно используют мэнке, а во дворцах вампиров – их язык.

      Они обогнули большую площадь со скульптурой по центру, изображавшей человека с короткой бородой, одетого, очевидно, в звериную шкуру и с чем-то вроде короны в форме солнца на голове. Он смотрел в сторону, держа одну руку возле груди, а другую – на голове каменного кабана. Статуя была выполнена очень примитивно, будто её вырезали нехотя. У её подножья горели свечи и стояли деревянные кубки, наполненные до краёв водой и, как показалось Лете, вином.

      – Кто это?

      – Фрейр, бог природы, посылающий северянам солнечный свет и богатый урожай.

      – Разве северянам разрешают поклоняться своим богам?

      – Угу. Настоящая отдушина для многих. Накинь капюшон. Твои глаза слишком приметны.

      Лета послушно надвинула капюшон на голову.

      У статуи Фрейра расположилось несколько упырей. Они молча стояли толпой, иногда переглядываясь, но чаще всего провожая взглядом прохожих.

      – Вампиры ходят под солнцем, – заключила Лета с толикой удивления.

      – И сехлины, и упыри. Ты заметила, да?

      – Но почему? У молодых должны быть сильные ожоги, не говоря уже о старых, которые просто сгорают до пепла.

      – Императрица Тишлали владеет чёрной магией. Давным давно, через кровавый риутал жертвоприношения, она подарила себе и своему народу неуязвимость от солнца.

      – Колдовство? Нет ни одного такого заклинания, позволяющего вампиру не гореть на солнце. Замедлить этот процесс – да, но не навсегда.

      – Я не говорил о колдовстве. Я говорил о магии, которую Тишлали притащила с собой в наши земли… Это… Хм… – Родерик нахмурился. – В общем, она очень древняя. Императрицу кто-то обучил этому, но кто и когда – неизвестно. Возможно, эта же магия и породила сехлинов…

      – Невероятно.

      – Так и есть. Она одаряет этой способностью и упырей. И как раз этот вопрос пытаются решить Сыны Молний.

      Они миновали площадь и въехали на узкую улицу, где телега едва помещалась между длинными домами. Родерик петлял и петлял, постоянно сворачивая, пока наконец они не оказались в каком-то тёмном закоулке. Навстречу им ехал всадник на чёрном коне, облачённый в роскошные одежды красных тонов. Под тёмным плащом виднелся богато расшитый дублет, а волосы его были гладко причесаны и уложены набок. Его кожа была бледной, но отливала бронзой.

      Лета пересеклась с ним взглядом. Она долго ещё не могла забыть эти странные и страшные глаза – его зрачки были не чёрного, а тёмно-красного, почти как вино, цвета.

      Всадник проехал мимо них, и Лета уставилась на Родерика.

      – Это он?

      – Да. Сехлин.

      – Он