Великая армия Наполеона в Бородинском сражении. Владимир Земцов

«Бородинское сражение» (авторы – А. А. Васильев, Л. Л. Ивченко, А. И. Попов, В. Н. Земцов)[462], опубликованная в двух энциклопедиях, стала, фактически, первой (хотя и не во всем удачной) попыткой свести воедино все «наработки» последних десятилетий применительно к действиям как русской, так и французской стороны. Численность армий авторы определили как около 150 тыс. при 624 орудиях у русских и около 135 тыс. при 587 орудиях у французов. Ни один из противников не смог решить поставленных задач и не добился существенных результатов: «Наполеон не сумел разгромить российскую армию, а Кутузов не защитил Москву». В то же время стоит отметить, что для русского главнокомандующего сражение скорее носило вынужденный характер, так как он не мог сдать столицу без боя. Бородино имело значительные последствия для судеб каждой армии. Российские войска (потерявшие примерно 45–50 тыс. человек) смогли восстановить численность своих рядов, тогда как Наполеон (потерял около 35 тыс.) не смог этого сделать, особенно в кавалерии. И все же статья оставила множество вопросов: достаточно ли убедительно ее авторы обосновали свою версию численности и потерь сражавшихся армий?; не стало ли стремление «согласовать» между собой сведения, исходящие от разных сторон, своеобразной формой «подгонки» материала, при которой происходит неизбежное отступление от буквы и духа источника?; не слишком ли схематичен жанр энциклопедической статьи для того, чтобы делать заявку на подведение окончательных итогов исследования великого сражения?; и т. д., и т. д.

      Факт появления энциклопедической статьи, написанной в рамках «научно-критического» направления, фактически закрепил общий отход от псевдопатриотической традиции, которая господствовала в нашей историографии к 90-м гг. ХХ в. Но как соотносится столь решительный «пересмотр» основополагающих вопросов Бородинского сражения с тем непреложным убеждением русской национальной памяти считать Бородино «нашей» победой? Не способен ли отказ от основополагающей опоры национального сознания привести к губительной эрозии национальной самоидентификации? Это еще один вопрос, возникающий в связи с появлением статьи о Бородинском сражении в энциклопедиях, посвященных войне 1812 года. В любом случае, по нашему глубокому убеждению, следует различать и до известной степени разделять научные подходы (что требует максимально возможной точности и достоверности в воспроизведении картины прошлого) и учебно-познавательный уровень, который сориентирован, по большей части, на эмоциональное восприятие исторических событий. Но и в последнем случае совершенно недопустимо искажение достоверно установленных фактов и провозглашение заведомо ложных суждений и выводов.

      В целом, мы видим, что в течение последних десятилетий была заложена основа для преодоления почти двухвековой традиции отечественной историографии в освещении противника русских войск в Бородинском сражении. Возможно, это связано с серьезными национально-идентификационными сдвигами, происходившими в среде российской исторической науки. Однако события последних лет заставляют всерьез задуматься

462

Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. С. 80–92; Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 гг. Т. 1. С. 211–224. В подготовке и обсуждении материалов приняли участие и другие исследователи – А. А. Смирнов, В. М. Безотосный, А. А. Подмазо. См. также статью «Шевардинский бой» (авторы – А. А. Васильев и В. Н. Земцов) (Отечественная война 1812 года. Энциклопедия. С. 792–794; Отечественная война 1812 года и освободительный поход русской армии 1813–1814 гг. Т. 3. С. 678–679).