Великая армия Наполеона в Бородинском сражении. Владимир Земцов

момента. Во-первых, то, что «Наполеон мог бы совсем решить победу в свою пользу, если бы… двинул главную громаду войск по старой Смоленской дороге». Но император на это не решился, так как «находился в стороне, совершенно ему неизвестной, не имел верных карт, лишен способов доставить себе надежных проводников…»[332]. Во-вторых, Наполеон прекратил сражение в то самое время, когда, бросив в бой гвардию (Бутурлин полагал, что у Наполеона было еще 30 тыс. нетронутых войск гвардии), он мог бы «опрокинуть российскую армию и довершить ее расстройство». Последняя ошибка Наполеона, по мнению автора, не могла быть чем-либо оправдана[333].

      Спустя пять лет после выхода работы Бутурлина, в 1829 г., также в Париже, была опубликована книга русского генерала Н. А. Окунева «Рассуждение о больших военных действиях, битвах и сражениях…», переведенная в 1833 г. на русский язык[334]. В связи с тем, что Петербург продолжал расценивать бурбоновский Париж как важнейшего союзника, общие подходы в оценках французской армии под Бородином оставались сдержанно-уважительными. Развивая мысль Бутурлина о значительных преимуществах, вытекавших для Наполеона из возможности удара по Старой Смоленской дороге, Окунев полагал, что император должен был направить по ней вслед за Понятовским корпуса Даву, Нея и Жюно, а «нападение с лица» должно было бы стать только вспомогательным. Вообще, все действия французов 26 августа, по мнению автора, могли бы быть более эффективными, принимая во внимание достаточно неумелое расположение русских войск. Последнее, считал Окунев, было исправлено «храбростью войск», но не отметил, за счет каких потерь это было сделано.

      В начале 30-х гг. XIX в. интерес к войне 1812 г. и Бородину приобрел иной оттенок. Польское восстание, осложненное внешнеполитическими последствиями западноевропейских революций, призывы Франции к вмешательству в «польские дела» всколыхнули память о 1812 г.[335] В 1831 г. публикуются «Краткие записки…» о 1812 г. престарелого А. С. Шишкова, написанные им незадолго до польских событий[336]. Бородино он объявил знаменательной победой русских сил. «Французы отступили, оставя нас на месте сражения» и потеряв «еще более» военачальников убитыми и ранеными, чем русские. Причина же последующего отхода русских, по его мнению, заключалась в том, что неприятельская армия, состоявшая «почти из всех европейских народов», по численности изначально значительно превосходила русские силы.

      Под влиянием «польских событий» начала 1830-х гг. создаются многие литературные и поэтические сочинения о 1812 г. (упомянем хотя бы пушкинскую «Бородинскую годовщину») и выходят, правда немногочисленные, исторические работы[337]. Но обострившаяся память о Бородине оказалась тогда, в 30-е гг., не только результатом международных потрясений и «польских» дел. В условиях николаевского режима война 1812 г. рисовалась молодому поколению «эпической порой русской истории» (А. Г. Тартаковский). К тому же, в условиях зарождения славянофильства и западничества 1812 год

332

Стоит заметить, что выше, повествуя о планах Наполеона на сражение, которые тот обдумывал 25 августа, Бутурлин написал, что в случае сильного движения своими войсками вправо император вынудил бы русскую армию отойти, отказавшись от генерального сражения. Очевидно, что в данном случае речь идет о варианте широкого стратегического маневра, начатого заранее, еще до начала сражения. Бутурлин, по-видимому, был единственным из авторов, кто развел возможность стратегического маневра Наполеона с целью создания угрозы русским коммуникациям и возможность массированного наступательного движения по Старой Смоленской дороге уже в ходе самого сражения.

333

Бутурлин Д. П. Указ. соч. Ч. 2. С. 290–291.

334

Okounief (col.). Considérations sur la campagne de Russie. P., 1829; Окунев Н. А. Рассуждение о больших военных действиях, битвах и сражениях, происходивших при вторжении в Россию в 1812 году. СПб., 1833. Затем было еще три русских изд.

335

Тартаковский А. Г. 1812 год и русская мемуаристика. С. 190.

336

Шишков А. С. Краткие записки адмирала А. Шишкова, веденные им… в бывшую с французами в 1812-м и последующих годах войну. СПб., 1831. Отметим, что Шишков, страстный ревнитель старорусских традиций, первым браком был женат на немке, а вторым на польке, и в последние годы жизни был окружен исключительно поляками.

337

См., например: Свечин П. Воспоминания: Бородино // Русский инвалид. 1833. № 259.