Координатор. Антон Александрович Павлов

Перепутал тапки левый с правым и, чуть прихрамывая, направился к дверям. – Мой брат может приходить в наш дом, когда захочет.

      Андрей вышел из дому и проехался по заледеневшей дорожке до ворот на подошве тапок. Промозглый ночной ветер залезал под старенький армейский бушлат. Андрей запахнул его покрепче, зябко передёрнувшись, и быстро оглядел двор. Ель и черноплодная рябина возле забора, покрылись льдом, как глазурью. Андрей остановился возле калитки, слыша дыхание с противоположной стороны.

      – Кто здесь?

      – А я один такой, – это был голос Аркаши. Судя по нагловатой интонации, брат был изрядно пьян. На трезвую голову младший брат отличался смирным, если не сказать ангельским характером. На людях, по крайней мере.

      Андрей распахнул дверь и понял, что надежды лечь пораньше и набраться сил для трудового понедельника, не оправдались.

      Кровь из ноздрей брата прочертила дорожку к губам. Правый глаз Аркаши заплывал и походил на сливу, на которую наступили ботинком. Коричневый зрачок глаза бордовыми прожилками смахивал на косточку этой сливы. В седых волосах Аркаши застряли жухлые листья.

      – Господи, кто тебя так?– Андрей покачал головой и выглянул за дверь.

      Пустынная и сонная улица. Возле их участка фонарь как обычно не горел. Сколько раз Андрей жаловался в муниципалитет, и тот присылал электриков, а те в свою очередь трезвонили к нему в дом и матерились, что кто-то разбивает лампочку в фонаре и их не в чем винить.

      Андрей вздрогнул, когда по дороге метнулась в сторону дома тень. Это оказалась собака. Псина виляла хвостом и приседала, прижимая уши, зовя Андрея поиграть.

      Андрей закрыл дверь и провёл брата в дом. В коридоре он посадил брата на пуфик. Пожалуй, если Настя увидит Аркашу в таком виде, это может стать последней каплей, – подумал Андрей и немедленно обвинил самого себя.

      Ты стыдишься родного брата! Ты несчастный лицемер, Андрей Трофимов! А ещё ты стыдишься собственную мать. Ты должен почитать мать и заботиться о младшем брате.

      Под грязной дублёнкой Аркаши топорщилась порванная в паре мест белая когда-то праздничная рубаха… Смятая чёрная бабочка вылезла из-за воротника мёртвым насекомым. У лакированных туфель носки были сбиты так, будто Аркаша добрый час молотил ими стену.

      – Я в норме, – прошептал Аркаша, замечая взгляд Андрея. – Форс мажор приключился.

      – Ну да. Я вижу, – сказал Андрей и сдёрнул с шеи брата бабочку. – Жить надоело?

      – Я свой срок на этой земле ещё не отмотал, – Аркаша достал платок и шумно высморкался в него.

      Андрей наклонился к лицу брата.

      –Скорую вызвать?

      – Нет, – ответил Аркаша. – Всё в норме. Оклемаюсь чуток и домой пойду.

      Андрей взял брата за плечо.

      – Снимай дублёнку. Нужно привести тебя в божеский вид.

      – Продолжаешь славить Бога, которого нет? – усмехнулся Аркаша.

      – Бог, наверное, с тобой не проконсультировался, насчёт своего присутствия, – сказал Андрей. – Снимай дублёнку и пошли в ванную.

      – Десять