Незабвенное прошлое. Семейные истории. Василий Григорьевич Клевцов

знаки внимания молодой девушке. Её мать пожаловалась коменданту. Сказав, что такое внимание ее дочери ни к чему. Немецкий солдат уйдет на фронт, её дочь останется. На следующий день несостоявшегося ухажёра отправили на фронт. Перед этим он добыл где – то шнапса. Пьяный гулял по деревне, громко ругал Сталина, Гитлера, войну и гауптмана, который посылает его на передовую, где его могут убить, а сам гауптман остается в тылу и будет жить. Гитлера, Сталина войну и гауптмана он называл одним и тем же немецким словом Scheiße (дерьмо). Получалось примерно так: Гитлер – Scheiße; Сталин – Scheiße; война – Scheiße; гауптман – Scheiße.

      Освободили деревню матери 3 февраля 1943 года. Перед отступлением немцы деревню сожгли. Шёл по деревне немец. Факелом методично поджигал соломенные крыши домов. Других крыш в то время в деревне не было. Немецкая педантичность проявлялась во всем. В первый день немцы сожгли только половину деревни. В сохранившейся части деревни переночевали. Утром дожгли оставшуюся часть домов. Сами немцы убежали на правый берег реки Фошня. Позже их оттуда выбили.

      До того как немцы окончательно пожгли и покинули деревню она несколько раз переходила «из рук в руки». При этом в доме моей мамы попеременно оказывались то наши солдаты, то немецкие. Мама рассказывала, что они все время боялись, что немцы могут их убить. Заняв их убогое жилище, немцы сразу указывали им на дверь: «Weg», прочь. Мама с братом и бабушкой перебирались жить в хлев. Животных в это время в хлеву не было.

      Однажды, когда наши солдаты в очередной раз отступили, в доме мамы обосновались немецкие солдаты. На огороде они выставили пулемет. Мама увидела, как со стороны реки бежит наш солдат. По неизвестной причине он отстал. Бежал он из немецкого тыла, не подозревая, что впереди были немцы. Пулеметчик развернул пулемет и убил его.

      Через несколько дней офицер приказал бабушке похоронить солдата. Мама и бабушка похоронили солдата у березы. Вместе с ним положили его винтовку. Там он, неизвестный солдат, лежит до сих пор.

      Мама рассказывала, как несколько раз по ночам из их дома наши разведчики уползали за линию фронта, в разведку. Назад они не возвращались. Видимо, возвращаясь назад, переходили линию фронта в другом месте.

      Рассказывала, как красноармейцы в их доме готовились к бою. Устроили баню. Переоделись в чистое белье. Они готовились умирать. Чистили и готовили оружие.

      В наступлении не участвовал один старшина. Незадолго перед наступлением он отправился по какой – то надобности в тыл. К назначенному времени не вернулся. Командир ругался, грозил после боя отдать его под трибунал как труса.

      Наступали через реку Фошня в направлении деревни Остров. Ушли в бой под утро вдоль лощины. Немцы, угадав направление наступления, поставили на этом направлении пулемет. Из боя не вернулся никто.

      Однажды, когда я уже работал, мы с мамой шли мимо братской могилы в деревне Остров. Она находится рядом с дорогой. Мама сказала «Давай зайдем, посмотрим». Мы свернули, подошли к захоронению,