Тайное место. Тана Френч

ерзая, подсаживается ближе. Рука Лени крепко обнимает ее, Холли прижимается с другого боку; Бекка чувствует их тепло сквозь ткань худи, чувствует их надежность и поддержку. Тело впитывает их, словно кислород.

      – Улыбочку! – подскакивает мальчишка. Он заметно повеселел.

      – Погоди-ка. – Бекка решительно и жестко проводит тыльной стороной ладони по накрашенным губам, размазывая суперматовую несмываемую стойкую помаду “Фирс Фокс”, превращая ее в боевую раскраску. – Вот так, – и довольно улыбается, – “сыыыр”.

      Слышна звонкая очередь щелчков, пока мальчишка жмет на кнопку.

      – Ого-го, я готов! – кричит за их спинами Крис Харпер. Под саундтрек визгов Эйлин Рассел он выпрямляется на куче бетонных блоков и делает обратное сальто на фоне неба. Приземляется не очень точно, покачнувшись; по инерции его заносит чуть дальше, он влетает в высокие сорняки и шлепается на спину в колышущиеся зелено-золотистые заросли. И лежит там, распростершись, глядя в обманчиво голубое небо, и хохочет во весь голос.

      7

      На этот раз суматоха перемены выглядит и звучит иначе. Кучки девчонок жмутся по стенам, тихо переговариваются голова к голове. Низкий гул сотен быстрых шепотков. Но гул обрывается и девчонки разбегаются, едва кто-нибудь оборачивается и замечает нас. Слух уже распространился.

      В учительской мы застали несколько педагогов, устроившихся пообедать, – отличная учительская, кофе-машина и постеры с Матиссом, немножко роскоши для создания хорошего настроения. Накануне доску проверяла учительница физкультуры, и она божится, что приходила туда сразу после уроков и все просмотрела очень тщательно. Обнаружила две новые записки, с черным лабрадором и от девочки, которая копит деньги на увеличение груди. Всё, мол, как обычно. Когда доску только повесили, был настоящий взрыв, десятки карточек за день, но постепенно ажиотаж угас. Если бы была еще одна записка, третья, она бы заметила.

      Нас провожали настороженные взгляды – настороженные взгляды и уютный запах тушеного мяса, и сразу же, не успели мы удалиться на достаточное расстояние, всплеск возмущенных перешептываний.

      – Слава богу, – сказала Конвей, не обращая внимания на шипение нам вслед. – Это сужает круг.

      – Она сама могла повесить записку, – возразил я.

      – Училка? – Конвей шагала сразу через две ступеньки в сторону кабинета Маккенны. – Если только она полная идиотка. Зачем привлекать к себе внимание? Пришпиль бумажку в тот день, когда ты не дежурная, и пускай найдет кто-нибудь другой, на тебя не подумают. Нет, она не при делах.

      Кудрявая секретарша Маккенны, вежливо улыбаясь, вручила нам готовый список. Орла Бёрджесс, Джемма Хардинг, Джоанна Хеффернан, Элисон Малдун – разрешено находиться в художественной мастерской в течение первого вечернего учебного периода (18.00–19.15). Джулия Харт, Холли Мэкки, Ребекка О’Мара, Селена Винн – разрешено находиться в художественной мастерской в течение второго вечернего учебного периода (19.45–21.00).

      – Ха. – Конвей отобрала у меня листок и привалилась бедром