Дитя и болезнь. Неведомый мир по ту сторону диагноза. Аркадий Харьковский

из ее дверей людей. Перемена, произошедшая в жизни заболевшего, скрыта от внешнего наблюдателя, и эта точка зрения не позволит нам ее заметить. Но есть и другое – внутреннее – восприятие происходящего. Там, внутри, для человека началось другое время. Изнутри каждый из этих дней – «бесконечный».

      Одно только ожидание результатов анализов, от которых зависит дальнейшая жизнь, может дать ощущение бесконечной замедленности времени. А таких событий в больнице, особенно в первые дни поступления и проведения диагностики, десятки. Все это в сумме, действительно, нарушает привычный ритм. То, что раньше казалось мелочью, теперь приобретает особое значение… Например, привычная «раньше» четверка по математике теперь, во время занятий с учителем в больнице, приравнивается к олимпийской медали. Незаметный до этого человек с периферии общения, Сережа из соседнего подъезда, становится очень важным собеседником, а то и другом, потому что он – единственный, кто навещает все эти месяцы… Тело, такое привычное ранее, может преподносить сюрпризы и становиться непослушным… Прежнее течение жизни останавливается. Но даже и возобновив движение, оно не возвратится в прежнее русло. «Время вышло из своих пазов…»[2]

* * *

      Разделение на «до» и «после» говорит о том, что между этими двумя отрезками времени есть точка разрыва. Это момент остановки, ощущение вдруг произошедшего изменения. «Жизнь для меня словно остановилась» — так часто и говорят участники событий об этом моменте. Остановилась привычная жизнь. Но остановилась ли жизнь вообще?

      Тяжелая болезнь, лишая возможности жить по-старому, становится для человека поворотной точкой, кризисом. Приведем здесь размышления митрополита Антония Сурожского[3]:

      «Кризис – слово греческое, которое означает, в конечном итоге, суд. Критический момент – тот, когда ставится под вопрос все прежнее. Понятие кризиса как суда очень важно: это может быть суд Божий над нами; это может быть суд природы над нами, момент, когда природа… отказывается с нами сотрудничать. Это момент, когда мы должны себя самих судить и во многом осудить… Кроме понятия о суде, которое содержится в слове „кризис", есть в нем еще другое, которое я услышал недавно. То самое слово, которое мы произносим как „кризис", суд над собой, на китайском языке означает „открывшаяся возможность". И это очень важно… когда ты себя оценил, произнес суд над собой, то следующий шаг – идти вперед, а не оглядываться назад… и в тот момент, когда мы начинаем думать о будущем, мы говорим о возможном»[4].

      Кризис – важный момент в личной истории человека. Это этап жизни, не только вытекающий из прошлого, но и указующий путь в будущее. Парадокс в том, что этот разрыв непрерывного течения истории одновременно связывает прошлое и будущее, дает возможность развития. Он не разрушает былое, но позволяет осмыслить его заново, выпарить «сухой остаток» опыта и начать жить по-новому.

      Пытаясь осмыслить и пережить поставленный диагноз, человек проходит определенные этапы, которые специалисты

2

Перевод строк из трагедии Уильяма Шекспира «Гамлет»: «The time is out of joint…», который приводит о. Павел Флоренский в своем письме к сыну. См.: Священник Павел Флоренский. Письма с Дальнего Востока и Соловков // Сочинения в четырех томах. Т. 4. С. 508.

3

Митрополит Антоний Сурожский (Андрей Борисович Блум; 1914–2003) – священнослужитель Русской Православной Церкви. По образованию – врач, в годы Второй мировой войны работал в госпиталях. Широко известен как выдающийся пастырь-проповедник. (Прим, ред.)

4

Антоний, митр. Сурожский. О призвании человека // Митрополит Антоний Сурожский. О призвании человека // Труды. Кн. 1. М.: Практика, 2012. С. 372–373.