Ретроград. Комбат Найтов

Набежала куча людей, каждый из которых был при деле и наблюдал за своим узлом или прибором. Все в белых халатиках, хотя видно, что они к ним не привыкли. Но не ронять же имидж перед понаехавшими. Опять появился Филин, уходивший на полеты, он – летчик-испытатель.

      – Ну, что, Святослав Сергеевич, начнем?

      – Перекурим и начнем.

      – А мы думали, что вы некурящий! И не обедающий. – усмехнулся Ароныч.

      – Есть такой грех, когда стенд к испытаниям готовлю. Чтобы ничего не пропустить.

      Все вышли из ангара, закурили.

      – Ароныч, ты биение проверил, как я просил? – спросил Филин.

      – Проверил! В ноль, практически, и без всяких приборов.

      Не слушая дальше этот разговор, я бросил в бачок горькую беломорину, и скомандовал:

      – Все по местам, начинаем! – народ шустренько занял свои места, начальство укрылось за переборкой с бронестеклом.

      – К запуску!

      Не шибко удачно стоят включатели, приходится присматриваться: что и где. Давление масла в норме, давление топлива – есть, пускаю вспомогач. Он пыхнул дымом выхлопа, но фрикцион даже не дернулся. Филин удивленно смотрит на меня, не понимая процесса. Раздался визг турбинки стартера, как только слушать его стало невыносимо, я включил приводное устройство. Вал закрутился, слежу за оборотами. Зажигание! Клубок серого дыма вылетел из коллектора, двигун схватил и выдал первые обороты на топливе. Убавляю, идет прогрев. После двойного звонка о готовности, проверяю работу РУДа.

      – Готово! Можно взлетать! – кричу на ухо Филину. Тот кивнул, я дал полный газ, а ассистент начал прибавлять усилие на фрикционе.

      – Полные.

      – Сколько?

      – Тысяча сто шестнадцать в пересчете.

      Филин перешел к меганьютонометру, посмотрел на него, затем вернулся ко мне.

      – Запас на взлет есть?

      – 20 % в течение пяти минут.

      Александр Иванович скрестил руки на груди, показывая, что испытания завершены. Я убавил обороты, затем полностью остановил движок и рассоединил главный фрикцион, чтобы дать турбине свободный выбег.

      Вышли из ангара, за нами никто не идет, народ дисциплинированный. Филин выбил папиросу из пачки, протянул пачку мне. Но я полез в карман и достал «Кэмел», вторично травиться «Беломором» не тянуло. Да и смысла нет. Все и так понятно. Куча вопросов буквально стоит в глазах у генерала, но задавать он их не торопится.

      – Вот что, Алексей, ты стенд закрой и опечатай, и своих предупреди, что болтовня, даже среди своих, это кратчайший путь на Колыму. Журнал испытаний перевести на режим «три нуля». Созвонись с ротой охраны, пусть выставят дополнительный пост у здания.

      – Там людей не хватает, это восьмой ангар под охраной.

      – Сними с любого и в приказ, я подпишу. Кроме нас троих, к машине никого не подпускать. Ну, что, Святослав Сергеевич, пошли, поговорим.

      – У меня машина, да и не обедал я сегодня.

      – Угу, я помню!

      Мы сели в машину, я достал вчерашние «бургеры» и бутылку с «Колой».

      – Да