Песня моряка. Кен Кизи

основание которого было настолько велико, что составляло ширину баскетбольной площадки. Вокруг него полукругом была обозначена линия свободного броска. Так как судовой компьютер продолжал автоматически передвигать парус в зависимости от смены ветра, кольцо вместе со щитом медленно поворачивалось то вперед, то назад.

      – Йо-ху, сладкая парочка! – догнал их голос с кормовой части. Это Кларк Б. Кларк махал им руками из-под трепещущего на ветру навеса, сделанного из парашюта, который был натянут от юта до гиков. Надуваясь и опадая под дуновением легкого бриза, шелк переливался всеми цветами радуги. В чуть приподнятом кокпите виднелись отполированные штурвал и нактоуз капитанского компаса. И то и другое выглядело как бесценный антиквариат. Вокруг кокпита на подушках и спасательных жилетах возлежала целая толпа гуляк.

      – Идите сюда, господа. Ник хочет вас всем представить.

      Николай Левертов покоился на целой горе надутых оранжевых спасательных жилетов в окружении девиц и черного лабрадора. Лабрадор чем-то напомнил Айку Болвана – собаку Луизы Луп, но он явно принадлежал девице, устроившейся ближе всего к Нику, – полногрудой брюнетке в прозрачной пижаме. Она играла с псом мокрым плетеным мячиком.

      Кроме Левертова, здесь было еще несколько лиц мужского пола – рыбаки, Чед Эверт, занимавшийся торговлей «Хондами», и Норман Вонг. Все остальные – женщины. Среди них Айк различил и Алису. Как мать Николая, она стояла в кокпите, возвышаясь над всем этим гаремом, в наряде еще более экзотическом, чем два дня назад.

      По случаю приема она напялила на себя выходное платье своей бабушки, красное с черными шерстяными аппликациями в форме птиц с контурами, расшитыми огромными перламутровыми пуговицами. Платье было красивым, но Алиса в свойственной ей вызывающей манере нацепила еще и шляпку из леопардовой шкуры. Увидев Айка, она взглянула на него с видом вдовствующей королевы какого-нибудь заштатного государства Третьего-с-половиной мира. Они поздоровались, и Ник принялся всех друг с другом знакомить.

      – Исаак, позволь представить тебе Татьяну. – Его белая рука вспорхнула и затрепетала, как тогда, с пригласительными билетами. – А это Ингрид, она уже скрасила несколько часов мистеру Гриру, насколько я помню. Это Гретхен.

      Девушки протянули руки и заулыбались именно с той непосредственностью, о которой уже рассказывал Грир.

      – Конечно, вы оба знакомы с моей мамой, миссис Кармоди, и, естественно, вы прекрасно знаете, – длинным белым пальцем он указал на брюнетку в прозрачной пижаме, – миссис Луизу Левертову – в новом обличье вы могли и не узнать ее.

      – Миссис Луиза Луп-Левертова, – поправила Лулу, откидываясь назад, чтобы дать Исааку возможность рассмотреть себя.

      – Так я и знал, что мне знаком этот черный лабрадор, – заметил Айк.

      – Отлично выглядишь, Лулу, – кивнул Грир.

      – И чувствую себя отлично, Эмиль. А как ты, Айк? Все в порядке? Может, ты еще не знаешь, Никки, но Исаак Соллес с трудом