Понемногу обо всём. Марина Алиева

любил, всегда ждал, готовился. Год назад с Ванькой-то… Э-эх! Что и говорить, и собрание это торжественное отсидели, как огурцы, и на посиделках по рюмочке себе позволили… Ванька-то зимой ушёл… Сын его позвонил, позвал на похороны, сказал, что отец сразу как-то.., не мучился. И Виктор Николаевич решил не плакать. Зачем? Самому скоро тоже. Вон уже сидит и словно не здесь, с живыми, а где-то в другом измерении, до которого ему, как выяснилось, Судьба самый длинный путь и намерила…

      Палка медленно, будто тоже притомилась, поползла по краю лавочки и упала. Виктор Николаевич вздохнул… Из пелены его окружающей торопливо вынырнула какая-то женщина, подняла палку, приставила на место.

      – С праздником!

      Виктор Николаевич поклонился вместо «спасибо». На площади скоро концерт какой-то немыслимый, модная певица из столицы – все туда спешат, места занять, потолкаться, потом салют посмотреть. А ему… Как странно, неужели уже ничего не надо? Да нет… Ему бы друга, хоть одного, и тоже, может быть, пошли бы! А может и нет… Уж салют они видели лучший из всех – тот самый, первый. И концерты слушали такие, о каких сейчас по телевизору рассказывают. Вон, сегодня утром артист какой-то про Мордасову… Дескать, отец ему говорил. А Он, Виктор Николаевич – тогда совсем-совсем Витька – эту самую Мордасову лично в расположение части проводил, а потом в первом ряду смотрел на неё, слушал, на месте усидеть не мог! Про войну эту проклятую забыл… И весна тогда была. Хотя и не победная. С Ванькой они в прошлом году как раз вспоминали. Не про Мордасову, а про роту свою, как весной в разведку ходили. Перемажешься в грязи – ни черта тебя не видно… Э-эх! С кем теперь вспоминать? Этак и склероз скоро заработаешь совсем. Утром сегодня встал, подумал: «Ваньке надо позвонить…», а Ваньки-то и нету. Хотя, чего там, до сих пор кажется – только номер набрать, и ответит он! Как всегда, трубку снимет и сурово так: «Слушаю!» А вот и не слушает уже… И никак у Виктора Николаевича праздник не начнётся. Без того, чтобы вспомнить, чтобы снова пережить… Нет, никак!

      «Пойду домой», – решил Виктор Николаевич. Потянулся за палкой, и тут увидел их. Мальчишки! Лет пятнадцать, четырнадцать… Как раз такие, каких из своего подъезда всегда гонял, чтобы не курили и не гадили. Он таких хорошо знал! Читал про таких в газетах. С Ванькой, опять же, обсуждали… Разболтанные, ничего святого. Пару лет назад такие же заслуженного ветерана убили за ордена, а потом их продали и наркотики себе купили… Да и эти что-то подозрительно на Виктора Николаевича посматривают. Шушукаются чего-то, по сторонам зыркают… Да, надо идти, пока светло на улице, да проследить, чтобы следом не пошли…

      Виктор Николаевич как раз нашаривал рукой палку, не отрывая глаз от подозрительных подростков, когда один из них куда-то быстро побежал, но предварительно что-то просигналил остальным. И, хотя зрение и слух уже не те, всё равно Виктор Николаевич по губам его понял, что парень сказал остальным: «Задержите его».

      Рука