Темнее ночь перед рассветом. Вячеслав Белоусов

голосов ударил в потолок и стены.

      – Слышал глас народа, товарищ Ковшов?

      – По всем прозвучавшим здесь фактам нарушения законности будут проведены проверки, товарищ первый секретарь, и виновные привлечены к ответственности. – Понимая, что для него всё только начинается, Данила продолжал стоять.

      – Не хотелось бы сомневаться. – Первый поедал злобным взглядом Ковшова. – Однако на деле прокуратура потворствует бракоделам и безобразным фактам бесхозяйственности, в чём мы убедились с членами бюро сегодня!

      За его спиной на экране тут же застрекотал ролик с выразительными картинками искорёженных барж и мелких судёнышек, ржавеющих на берегу Волги.

      «Это же материалы недавней нашей проверки! – сразу узнал Данила. – Начальник экологической инспекции взялся их доработать, установить владельцев заброшенных посудин и возвратить вместе с фотоснимками для прокурорского реагирования!..» Вихрь мыслей пронёсся в его сознании: «Без Шундучкова здесь не обошлось! Несомненно, он воспользовался ими, выманив под предлогом у Нефёдова, и использовал в этой коварной комедии. Конечно, постарался устроить всё именно в отсутствие прокурора области. Но это же откровенная подлость!.. То-то он метил на вакантное место вместо Галицкого, когда решался вопрос о должности… А вкусив горечь неудачи, обозлился и ринулся всеми правдами и неправдами в обком – в заведующие именно административного отдела. Ведь партия требовала, чтобы все ей кланялись, а этот отдел курирует всю правоохранительную систему в области, следовательно, одним махом Шундучков становился на голову выше прокурора…» Выходит, зря Данила не верил слухам, что бывший транспортный прокурор, надавив на начальника аэропорта, который полностью был в его лапах, в пустом самолёте лично привёз Первого из столицы, доставив его в обком…

      У Ковшова побелело лицо и свело скулы от ярости: «В клозет, наверное, за ручку водил, чтобы не качнуло, чай на блюдечке подавал, стервец, размазывал нас всех директору сегодняшнего цирка!..»

      Данила заскрежетал зубами.

      – И никто не несёт ответственности? – вернул его к происходящему голос Первого. – С себя надо начинать, товарищ Ковшов. Начальник милиции мне жаловался: прокуроры перестали арестовывать явных взяточников и жульё! А ведь нам как раз сейчас нужны громкие дела на зажиревших казнокрадов. Одного, другого за решётку лет на пятнадцать, и у других, глядишь, пропадёт интерес к дыркам в государственном кармане. Есть такие факты, генерал?

      Сербицкий подскочил из-за длинного стола, где восседали члены бюро, лихо боднул воздух головой:

      – Есть, товарищ первый секретарь! Как раз над рядом таких дел работают мои ребятки.

      – Тогда не будем терять времени, – оглядел притихший зал Первый. – Заместитель, он и есть заместитель. Переговорю-ка я по этому вопросу с прокурором области. У кого он на приёме, говорите?

      – У Рекункова Александра Михайловича либо у его первого заместителя Баженова. – Краем глаза Данила только теперь заметил, что Шундучков, сидевший рядом, пропал, слева его крепко подпирал коленом