Чернила. Журналистские истории, профессиональные секреты и практические советы от мастеров слова. Наташа Евлюшина

дышалось, ты начинаешь пользоваться не верхним регистром, а нижним. То есть дыхание должно быть не грудное, как у всех женщин, а брюшное, как у мужчин. И тогда ты понимаешь, откуда оно вообще берется. Я постоянно ходила с зеркалом, закрывалась в туалете на радио и разминалась, потому что это достаточно некрасиво выглядит и смешно.

      Когда я училась на журфаке, у нас не было техники речи. И мы постоянно жаловались, что не хватает вот этих знаний. И нам постоянно обещали, что вот-вот мы наймем такого преподавателя. И только когда мы закончили учиться, предмет по технике речи всё-таки попал в учебную программу. А все предыдущие поколения страдали, потому что этих знаний действительно не хватало. Вот этот курс очень полезен и еще машинопись, которую отменили в мою же бытность. Мы учились печатать на печатных машинках, учили клавиатуру, где размещена каждая буква. Мое поколение, хотя возможно кто-то утратил этот навык, умеет печатать всеми пальцами, как положено. Потом на машинках печатать перестали, а на компьютерах машинопись не сделали. Хотя это очень полезный навык.

      – Есть любимая скороговорка?

      Нет, такой нет. Мне больше нравятся сочетания согласных: жви-шви-жва-шва-жво-шво-жвы-швы… И так далее. Они очень хорошо развивают артикуляцию.

      – Сейчас к каким упражнениям прибегаете, если нужно быстро настроиться на работу?

      Вот все эти штучки я делаю и сейчас. А если нужно быстро «проснуть» речевой аппарат, я зеваю и пытаюсь покусать язык. Это для того, чтобы пошел приток крови, и не было «ленивого» рта.

      О ТЕЛЕВИДЕНИИ И ХОРОШИХ РЕПОРТАЖАХ

      – Как вы попали на телевидение?

      Когда открывалось «Белорусское времечко», продюсер Миша Синкевич приехал из Москвы и никого здесь не знал. Он учился на нашем журфаке и стал по знакомым искать хороших журналистов. Меня порекомендовали, я пришла на собеседование, и он меня взял. Я долгое время работала не в штате, совмещала с радио, лет пять я так работала. Не потому что меня не брали, я просто не собиралась менять радио на телевидение.

      – Каких важных знаний не хватило в работе тележурналиста?

      На радио я стала работать уже на втором курсе, и там не ощутила какой-то нехватки знаний. А вот когда пришла на «Белорусское времечко», поняла, что да, чего-то не хватает. Потому что на радио ты не думаешь о картинке. Там всё понятно, с текстом у меня никогда не было проблем, всё было нормально и в драматургию укладывалось. А вот как это всё проиллюстрировать, для меня было сложно. До сих пор так делаю, когда знаю, что буду снимать и понимаю, что где-то что-то не вырисовывается, я придумываю план съемки – по действию и картинке. Москвичи, которые приехали открывать «Белорусское времечко», проводили с нами мастер-классы. Для меня стало откровением, что оказывается практически 80% того, что происходит в сюжете – придумано, это всё спровоцировано и это не очень правда. К примеру, нам показали, сюжет про подвального музыканта. Он выходит на улицу показать, как же