Рарок. Екатерина Быстрицкая

– вышитом золотыми розами и соловьями. Мама улыбалась…

      Вдруг Людша очнулся. Что это? Что за неприятное чувство? Никогда такого раньше с ним не было… Это был холод. Живя в тёплом доме со своими заботливыми родителями, Людша и не знал никогда, что такое бывает с телом… Странное чувство… дрожь какая-то неутихающая… ломит пальцы рук и ног… и так хочется укрыться … и так хочется домой…

      «А что я здесь сижу? Я бруш, и у меня есть дом! – было его первой мыслью».

      «Нет. Нет у тебя больше никакого дома, – возразил он тут же сам себе, – Дома полагаются только тем, кто не представляет никакой опасности для окружающих. А ты опасен. Ты бездарный волшебник Людша Рарок. Ты «сама необузданность и ярость». А потому не жить тебе там, где важнее всего порядок и покой».

      Людша лежал на земле… Дрожь била его. Самое ужасное было в том, что к ощущению принизывающего холода добавился голод. Да, это был он. Правда, Людша не знал, что боль в животе и сухость во рту называются именно так. Ни один бруш, рожденный в мире достатка и созидания, этого не знал.

      – Мне бы съесть… хотя бы что-нибудь… – промолвил он сквозь слёзы и уронил голову на землю.

      Он лежал на земле, положив голову набок. И тут вдруг он увидел, что на кустике земляники рядом с ним висят целых три красных сочных ягоды. Когда его друзья развлекались, играя во взрослую волшебную жизнь по всем правилам, он видел не раз, как Ясинка, красивая рыжеволосая девочка с косами до самой земли, взмахом мизинца заставляла листики земляники приподниматься, после чего ягодки сами отрывались от веточек и прыгали ей в подставленный подол. А потом она угощала всех этими сочными, сладкими ягодами…

      «Постойте-ка… У меня нет дара Лан, – подумал Людша, – это я точно знаю, – Тем не менее, лёжа сейчас на земле, он прекрасно видел эти красные и сочные ягоды, и были они не так уж и далеко от него – всего-то на расстоянии вытянутой руки, – … А значит, их можно и сорвать…»

      Он тут же протянул руку и сорвал одну ягодку. Она легко отсоединилась от веточки даже безо всякого колдовства. Людша поднес ее к губам и тут же проглотил.

      Вторая и третья ягоды последовали за первой. Причем очень быстро. После чего он принялся ползать на животе, точно так же наклоняя голову набок и заглядывая под листики в поисках ягод. Обладающие даром Лан, разумеется, так не поступают – как можно! Но Людша лежал на животе, шарил по земле руками и поднимал каждый листочек. Ягодка за ягодкой, ягодка за ягодкой… А что, вкусно!

      Насытившись и немного восстановив свои силы, он встал на ноги. Солнце уже вовсю сияло над лесом, согревая его замерзшее тело. Ах, как захотелось потянуться, будто в холодный вечер ты наконец согрелся дома у камина. Это конечно не дом, и камина рядом нет, но, по крайней мере, его согревает солнце, а после ночного холода и это неплохо.

      «А вот интересно, – подумал он, – если я смог поесть немного без колдовства, может быть, мне удастся и согреться без колдовства? Сейчас, конечно, светит солнце, но мое изгнание никто не отменит до вечера, когда пронизывающий холод и сырость снова начнут меня мучить …. Надо подумать…»

      Он вспоминал: если в их доме вдруг гас огонь в камине, отец приглашал бруша-повелителя огня, и тот щелчком пальцев наколдовывал эдакую