«Уходцы» в документах, воспоминаниях и рассуждениях. Досадная страничка из истории Уральского казачьего войска и государства Российского. Татьяна Ефремова

было обнаружить только потому, что эту семью опросили дважды, и потому, что в семье ещё жива память о тех людях. А сколько недостоверных сведений скрывается за каждой записью этой переписи? Достаточно взглянуть на почти все записи и увидеть бесконечные помарки в возрастах, когда человеку то 23, то 30, то 39, то 65, и сразу же легко вообразить, как проходили эти переписи: как допросы, во время которых семья была под перекрёстным огнём – когда было то? а это? а когда ты женился? а когда ты здесь поселился? а сын женился уже в этом доме? и т. д., чтобы собирающий сведения мог сличить ответы и записать более-менее достоверные данные, потому что добровольно никто сведения не давал. А по внешнему виду чиновник, человек со стороны, не мог различить, сколько лет может быть сидящему перед ним бородачу: то ли 25, то ли 35, а то ли все 50. Например, Григорий Андреевич Шурыгин записан в той самой казалинской переписи как родившийся в 1850 году, а по спискам осуждённых уральцев, сосланных в Туркестанский военный округ, он был 1830 года рождения. 20 лет разницы в возрасте – и никому из записывающих не пришло в голову, что приписываемый возраст не подходит этому человеку. А сами бородачи несли что попало… Видимо, запутывали Антихриста как могли.

      Мой папа помнит, как взрослые вели разговоры по поводу переписи населения, проходившей в середине 1950-х годов: мол, говори им что попало, что в голову придёт… Чем больше наболтаешь, тем быстрее отстанут. И действительно, такую околесицу несли… Как можно отнестись к такой записи о семье из деда и внука всё из той же казалинской переписи 1910 года: деду 66 лет, а внуку – 50 (запись № 67)? Или запись № 414: отцу 44 года, сыну – 33? И всё это записывалось!

      Даже почти сто лет спустя после описываемых событий многие (самые крепкие!) староверы продолжали жить без паспортов, не регистрируя детей, не регистрируя мёртвых, не получая пособия и пенсии, ведь там везде надо расписываться, а это грех (и по великому секрету добавлю, что такие беспаспортные нелегалы до сих пор ещё есть – не скажу, кто и где)! В 1953 году Советский Союз ввёл обязательную паспортизацию, и вот тогда многим даже из самых крепких (или, если хотите, самых упёртых) староверов пришлось покориться и брать паспорта. Мне довелось услыхать красочное признание одной нестароверки, работавшей в ЗАГСе Кармакчинского района в 1950-х годах, сколько она подделывала свидетельств о рождении, чтобы выправить паспорта староверам. Мы говорим о временах, когда уже все дети ходили в государственные школы, все знали и про радио (которое многие даже слушали), и про кино (в которое многие ходили), и про мотоциклы (которые у некоторых были). Несмотря ни на что, староверы продолжали опасаться печати Антихриста. Совсем недавно, уже в XXI веке, проходил Всероссийский собор староверов (я слышала о нём от знакомых), на котором обсуждался вопрос о греховности или негреховности пенсий. Как видите, дебаты о подписях не утихли. Неудивительно, что в 1874 году идея о подписках, мягко выражаясь, не была популярной.

      Для администрации УКВ всё это было не внове. Как будто они не знали, каковы староверы! Почему Бизянов