Маленькая луна идёт против солнца. Анастасия Сагран

чтобы заглянуть на мгновение в глаза подруги и вернуться к хехмео-толь. – Я не могу вылить слезами всё то, что во мне сейчас. Слишком много, не просто и не однозначно.

      И Хисуи с удивлением опознала воодушевление, трепет и лёгкий восторг в полукровке, которая, подобрав волосы, снова пробежалась пальцами по струнам, но теперь – весело.

      – Ты… его… влюблена в него? – на всякий случай спросила Хисуи, чувствуя себя дурой. В который раз за это утро.

      – Я как будто уже за кем-то замужем и верна этому неизвестному до невозможного. Влюблена? Нет. Но я не могу рассказать тебе о причинах. Просто этот брак даст мне возможность решить проблему.

      – Брак – это не то, что используют для решения проблемы, – покачала головой Хисуи. И добавила: – Я так слышала.

      – Да, конечно, – легко согласилась Кантабриллин. – Ты же меня знаешь, так?

      – Да.

      – И веришь, что я не изменю принципам просто так?

      – Да. Но я так боюсь, что ты тоже исчезнешь… – прошептала Хисуи. – Если ты исчезнешь…

      – Я просто иду на очередную хитрость. Не переживай.

      – Переживать будет поздно, когда Ли захочет уничтожить тебя за предательство.

      – Это не предательство.

      – Ох, узнаю Кантабриллин, – прозвучал знакомый голос. – Вечно в спорах о том, что делать этично, а что нет.

      Девушки обернулись и одновременно воскликнули:

      – Сапфирта!..

      Прибывшая во всём блеске эрцеллет-принцессы Хоакина, Сапфирта, уже одиннадцать лет как супруга Классика и десять лет как мать его дочери, с любовью обняла подруг.

      – Пахнешь и выглядишь восхитительно! – заверила Кантабриллин. – Как это он тебя отпустил?

      – У Хоакина свой расчёт, – поморщилась Сапфирта и села рядом, аккуратно расправив сложное алое платье.

      – Как ты, дорогая? – мягко спросила Хисуи у Сапфирты. – Кантабриллин всё время жаловалась, что Классик не выпускает тебя на солнечный свет.

      – Я… – Сапфирта неожиданно зевнула. – Прекрасно. Чудесно. Замечательно. Я очень счастлива.

      – Мария говорила о себе примерно то же самое.

      – Что поделать, Хоакин и Рашингава – древнейшие. Уж они-то знают, как сделать своих женщин счастливыми. И Ли – тоже древнейший, кстати.

      – Это какой-то намёк, да? – подняла брови прикинувшаяся равнодушной Кантабриллин.

      – Вроде того. Он сможет сделать тебя счастливой.

      – Да, конечно, но для этого нужна любовь.

      – Не только. Иногда для счастья нужно гораздо больше, чем любовь. Иногда на тебя вдруг валится какое-то удивительное, неземное удовольствие, что-то совершенно уникальное. Что-то, что оказывается более важным, чем любовь.

      – Это опять какой-то намёк? Или ты поняла, что не так-то любишь Классика?

      – Не то что бы… я слышала эту историю от одной из серен. Супруг добился для неё того, чего не желал добиваться отец. Муж разрешил ей совершенствоваться в массаже и свободно практиковать в пределе. Благодаря свершившейся