.

разбежался по магазинам. Я пришел домой, а дядя поехал в свой наркомат. Его опять обратно в Ригу, а ночью 27 июня он вернулся, весь грязный. До Риги он так и не доехал, сумел добраться только до Минска. После возвращения его направили в Куйбышев, куда он уехал с семьей, и я остался один.

      После начала войны я продолжал работать на заводе и одновременно вступил в пожарную охрану, в случае воздушной тревоги мы занимали места на крышах, чтобы сбрасывать зажигалки.

      Наш завод вырабатывал кислород, которым снабжал всю страну. Однажды, во время бомбежки, у нас на заводе возник пожар, и огонь подбирался к складу с баллонами с кислородом, а взрыв одного баллона – это взрыв килограмма взрывчатки. Кроме того, загорелся газовый цех. Я влетел в цех, газ пережал, а потом побежал тушить склады, в том числе те, на которых хранились бутылки с кислотой. Ну и пока тушили пожар, некоторые бутылки лопнули и меня обожгло кислотой.

      16 октября в Москве началась паника. Москвичи бежали по Горьковскому шоссе, гнали скотину, у кого машины были, пытались уехать на машинах.

      Наш завод был эвакуирован, однако я со своей бригадой остался в Москве. Сперва мы просто охраняли завод, а потом стали варить противотанковые ежи. Также на нашем заводе было развернуто производство автоматов и гранат.

      Правда, еще до этого я хотел уйти в партизаны. Я с двумя друзьями приехал в свою деревню, три дня там прожили, а потом нас заметил комендант и хотел направить на трудовой фронт, но мы сумели убежать и вернуться в Москву, на завод.

      В июне 1942 года меня призвали в армию и направили в Ленинград. В Ленинграде я пробыл 2 месяца, а потом меня направили в лагерь под Йошкар-Олу. Там мы пробыли месяц. Кормили там ужасно. Приехали мы туда на праздник, и вроде нормально было. А потом началось… Мы после занятий приходили и даже в столовую не могли идти.

      Из лагерей нас направили в Москву и разместили в Октябрьских казармах. Тогда там формировались дивизионы «катюш», и я попал в такой дивизион, командиром расчета боевой установки М-30/31. К нам в казармы пришел такой майор или полковник. Смотрит на нас и говорит: «Куда мне вас девать? Вас кормить 3 месяца надо!» А потом прошел вдоль строя и каждого в грудь толкал. Устоял – отойди, упал – не подходишь. Те, кто устоял, попали в дивизион и остались в Октябрьских казармах, а непрошедших увезли куда-то в другое место.

      Кроме нашего дивизиона, в Москве было еще 3 дивизиона, и вот эти 4 дивизиона были объединены в бригаду, и осенью 1942 года бригаду направили на Западный фронт, к Жукову.

      Наша бригада освобождала Калужскую область, Орловскую область, Белгород, Смоленск, Ржев. Дошла до Орши. С ходу мы взять Оршу не смогли, у немцев была мощная авиация, они получили подкрепление. Но ко второму наступлению мы здорово подготовились. К нам поступило пополнение, ребята 1925 года.

      Огневые позиции нашей бригады размещались справа и слева от дороги, и вот когда наша пехота, в первую очередь штрафники, ворвались в Оршу, то там они и завязли. Подкрепления не было, наши танки подбили, а немцы нанесли удар по позициям нашей бригады. В результате этого обстрела было разбито