Лот Праведный. Исход. Рамиз Миртаги оглы Асланов

Ты не должен себя винить, сынок, – сказала мать, положив свою иссохшую руку на его поникшую голову. (Как давно она не смела ласково коснуться тела своего сына!) – Ты сделал все что мог. Ни один самый сильный и отважный мужчина не сделал бы для нас больше чем ты. Но эти проклятые места боги создали не для людей. Здесь могут жить лишь скорпионы и змеи.

      – Но я не понимаю, как смогла ты сообщить? Халдея – это очень далеко! – спросил недоверчиво Лот.

      – Помнишь того человека, которого ты подобрал весной в пустыне? Он умер бы от жажды без твоей помощи. А ведь был это посланник божий. Ты спас его, а Бог теперь спасает нас за твою доброту.

      – Посланник божий? – недоверчиво улыбнулся Лот. – Он был обычным бродягой, матушка. Может быть – беглым рабом. Ты, верно, забыла про его неблагодарность после того как мы его выходили?

      – Ты о пропаже мешочка с мукой, двух мер чечевицы и о старом бурдюке, что исчезли после его ухода? – улыбнулась Такха снисходительно. – Так это я ему их дала в дорогу. Никогда не суди о людях плохо, сынок, если точно не уверен в их дурных поступках.

      – Но почему ты мне ничего не сказала?

      – Разве я тебе все должна говорить? – посмотрела на сына Такха укоризненно. – Я – мать твоя, вдова отца твоего. Я делаю то, что считаю лучшим для моих детей. И за все, что делаю, с меня могут спросить лишь Бог – судия наш милосердный – и дух отца твоего, что всегда со мной, пока я – с вами. Разве должна была я сказать тебе также, что отдала, кроме прочего, человеку этому последнюю золотую вещь, что оставалась у меня от отца вашего?

      – У тебя было золото?! – удивился Лот.

      – Да. Золотой браслет в виде двух сплетенных ящерок. И глаза у тех ящерок были рубиновые. Браслет этот подарил мне отец твой, на следующий день как я родила тебя. И сказал при этом: «Это в подарок тебе за то, что подарила ты мне сына долгожданного. И хоть не стоит эта золотая вещица и мизинца сына нашего, прими его лишь как обещание благодарности моей, что служить будет тебе, пока я жив».

      – И как же ты могла отдать столь дорогую вещь неверному бродяге?! И зачем ты это сделала, матушка?! – вскричал Лот.

      – Не бродяга он был для меня, а вестник наш, что жизни наши должен был спасти. И отдала я ему браслет, чтобы мог он его продать при необходимости в долгом путешествии своем.

      – И ты поверила его обещаниям, что он выполнит твою просьбу?

      – Поверила. И не обманулась, как видишь. А чтобы он не сбился с пути ради малой корысти, сказала я ему, что родственник наш Фарра – дед твой – очень богатый вельможа в Халдее. И что если человек этот добрый донесет ему весть о нас, – где мы и в каком бедственном состоянии пребываем, после смерти сына его Арана, – то получит он от старца награду великую.

      Лот снова обернулся и, сощурившись, стал вглядываться с неуверенной надеждой в слепяще-белую даль.

      – Пять верблюдов должно быть и один верблюжонок. А на первом верблюде едет дядя твой старший – Аврам. И на голове его платок полосатый с цветами черный и желтый.

      – Откуда ты можешь знать это, матушка? – снова удивился Лот.

      – Знаю.