Последние Девушки. Райли Сейгер

отвечает Джефф, – как раз сейчас представляю.

      – И тебе это нравится?

      – Нравится мне или нет – не имеет никакого значения. Просто это нужно сделать.

      – А если этот чувак убил несколько человек?

      – Его все равно надо защищать, – говорит Джефф.

      – А если это тот самый, который устроил бойню в «Найтлайт Инн»? Или который вырезал ребят в «Сосновом коттедже»?

      Ярость Сэм становится почти осязаемой – через стол меня окатывают волны пульсирующего жара. Ее голос набирает скорость, каждое новое слово звучит жестче и грубее.

      – Неужели ты, зная об этом, будешь и дальше восседать рядом с этим вонючим ублюдком и пытаться уберечь его от тюрьмы?

      Джефф не шевелится, во всем его теле едва заметные движения совершает лишь челюсть. Он не сводит с Сэм глаз. И даже не моргает.

      – Полагаю, это очень удобно, когда можно найти причину всех своих жизненных неудач, – произносит он.

      – Джефф, – в горле у меня пересохло, голос звучит так тихо, что на него можно не обращать внимания, – прекрати.

      – Куинни тоже могла так поступить. И Бог свидетель, что у нее на это было полное право. Но она не стала так делать. Потому что сумела оставить прошлое позади. Она сильна сама по себе. Она не какая-то там…

      – Джефф, прошу тебя.

      – …беспомощная жертва, отказавшаяся от семьи и друзей, вместо того чтобы попытаться преодолеть нечто, случившееся больше десяти лет назад.

      – Хватит!

      Я вскакиваю со стула, опрокидываю бокал с вином, и его содержимое выплескивается на стол. Я вытираю его салфеткой. Белая ткань тут же багровеет.

      – Джефф. В комнату. Сейчас же.

      Мы стоим у запертой двери и смотрим друг на друга, наши тела становятся олицетворением противоположностей. Джефф расслаблен и спокоен, его руки свободно висят вдоль тела. Я прижимаю ладони к груди, отчаянно поднимающейся и опускающейся.

      – Ты разговаривал чересчур резко.

      – После того, что она мне сказала? Думаю, не чересчур.

      – Но начал, признайся, ты.

      – Тем, что проявил любопытство?

      – Тем, что выказал подозрения, – отвечаю я, – ты устроил ей форменный допрос с пристрастием. Это не суд, Джефф. И она не твоя клиентка!

      Мой слишком громкий голос эхом отдается от стен. Мы с Джеффом смотрим на дверь и умолкаем, пытаясь понять, слышала ли нас Сэм. Лично я уверена, что да. Даже если ей каким-то образом удалось пропустить мимо ушей мой нарастающий пронзительный крик, очевидно, что разговор опять идет о ней.

      – Я задавал абсолютно законные вопросы, – говорит Джефф, в виде компенсации понижая голос. – Тебе не показалось, что она уклонялась от ответа?

      – Сэм не хочет говорить обо всем этом. Не могу ее в этом винить.

      – Но это еще не дает ей права так разговаривать со мной. Будто это я тогда на нее напал.

      – Она очень ранима.

      – Чушь собачья! Она пыталась меня поддеть.

      – Это была самозащита, – говорю я. – Она не враг, Джефф. А друг. По меньшей мере, у нее есть все шансы им стать.

      – Ты собралась