Собрание сочинений. Том 3. 1961–1963. Аркадий и Борис Стругацкие

однако же, куда вы? – громко спросил Саул.

      – В рубку, – ответил Вадим.

      – Подождите! Ведь мы, по существу, еще не познакомились…

      Дверь в рубку была открыта, Антон все время краем уха слышал, как в кают-компании бубнят что-то о тахоргах, о зарослях и о теории исторических последовательностей. Теперь он стал слушать внимательней.

      – Ведь вас, кажется, зовут Вадим? – сказал Саул.

      – Как правило, – серьезно ответил Вадим. – Но иногда меня зовут Структуральнейшим, иногда Летающим Быком, а в специальных случаях – Димочкой.

      – Стало быть, Вадим… И сколько же вам лет?

      – Двадцать два локально-земных.

      – Локально… Ну да, разумеется… Как вы сказали? Локально-земных?

      – Да. В старых звездных я не участвовал.

      – Совершенно верно. Я так и думал. А отец ваш, извините, кем будет?

      – Кем будет? Наверное, так и останется мелиоратором.

      – Э-э… Понимаю, понимаю… Я это, собственно, и имел в виду.

      Наступила пауза.

      – Очень изящный стол, – стесненно сказал Саул.

      Снова пауза.

      – Стол хороший, прочный.

      – А мамаша ваша?

      – Мамаша? Она у меня… это… станционный смотритель. Работает на мезоядерной станции.

      Было слышно, как Саул нервно забарабанил по столу пальцами.

      – Не надо так, Вадим, – попросил он. – Вы не должны обращать на это внимания. Конечно, я странно говорю, и это, вероятно, смешно, немножко… Здесь, видите ли, вот какое дело… Мой образ жизни… Мой, так сказать, модус вивенди… Я узкий специалист. Весь в двадцатом веке. Как говорили когда-то, книжный червь. Вечно в музеях, вечно со старыми книгами…

      – Влияние обстановки…

      – Да-да, вот именно. Я редко бываю на людях, а теперь вот пришлось. Вы знаете профессора Арнаутова?

      – Нет.

      – Очень крупный специалист. Мой идейный противник. Он попросил меня проверить некоторые аспекты его новой теории. Ведь я не мог не согласиться, правда? Вот так мне и пришлось… покинуть пенаты… Вот… Но что это мы все обо мне да обо мне! Вы, кажется, структуральный лингвист?

      – Да.

      – Интересная работа?

      – А разве бывает неинтересная работа?

      – Да, конечно… И чем же вы занимаетесь?

      – Я занимаюсь структурным анализом. Но учтите, Саул, я отрешился от земного. Давайте я вам расскажу еще что-нибудь про тахоргов.

      – Да нет, благодарю вас, про тахоргов не надо. Лучше расскажите, как вы работаете.

      – Саул, я же сказал, что отрешился.

      – Ну как же это так – отрешился? Что ж, вы теперь совсем не думаете о работе?

      – Наоборот. Все время думаю. Я всегда думаю о той работе, которой занят в данный момент. Сейчас я – суперкарго и второй пилот – это на тот случай, если у Антона вдруг случится отложение солей. Впрочем, об этом я, кажется, уже… Так вот, мне сейчас очень хочется пойти и немножко поводить «Корабль».

      – Да