Демавенд. Мемуары несостоявшегося пенсионера. В горы после пятидесяти – 7. Валерий Лаврусь

рая. Молодая никак не могла взять в толк, зачем пробивать головой стекло, когда рядом открыто окно настежь!

Семён Альтов, Муха

      Редактор Евгения Белянина

      Фотограф Валерий Лаврусь

      © Валерий Лаврусь, 2018

      © Валерий Лаврусь, фотографии, 2018

      ISBN 978-5-4493-5384-9 (т. 7)

      ISBN 978-5-4493-5385-6

      Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

      Пролог

      Я шёл по гребню за Резановой. К пяти тысячам мы уже сделали пару коротких остановок. Солнце взошло. Его холодные, бледные лучи скользили по соседнему гребню. Мы всё ещё оставались в тени. Холодно и ветрено. И с каждой сотней метров холоднее и ветренее, но пока не так тяжело, слава Богу. В прошлом году, попав на Казбеке в грозу и удачно избежав последствий, я себе сказал: «Молись в горах, Юра, Гавриилу Самтаврийскому! Мама Габриэли молись». (По-грузински «отец» – «мама»). Думаете, я молился? Как бы не так! Я был занят земным, насущным – баффом, от дыхания он весь вымок, набряк и мешал нормально дышать, и я думал, как бы поменять бафф на балаклаву (хотя, казалось, что эта «труба» из тонкого трикотажа – универсальна!). А ещё куртку – на пуховку. И чайку бы попить. И хорошо бы передохнуть минут пятнадцать… И ещё лучше – без ветра.

      – Khamid we need place without wind?! – кричу я.

      – Here is no such place!.. – отвечает гид.

      – Что он говорит? – переспрашивает Галя.

      – Говорит, тут везде ветер.

      – А подъём тут тоже везде будет?

      Четыре года назад, рассказывая о своём первом восхождении на Эльбрус, я искренне, на голубом глазу врал, что местами угол подъёма доходит до пятидесяти градусов. «Вот так!» – показывал я. Знающие люди скромно хихикали и вежливо объясняли, что пятьдесят – это когда стоишь лицом к Горе, вытянув руки, а пальцы касаются горы. Я впечатлился и уменьшил показания до тридцати. Но в душе остался уверен, что там точно не меньше сорока. И чем выше, тем круче, а у вершины – так и вовсе вертикаль голимая!

      – По описаниям, Резанова… средний угол здесь… – говорю я прерывисто, дышу часто, как и положено на такой высоте, – тридцать градусов…

      – Да иди ты!

      – Иду, Резанова, иду…

      В некоторых местах взлетало, и правда, крутёхонько. Верёвки ещё не нужны, но палки задирать приходилось высоко. Может, ледоруб? А то тащим их… Килограмм целый. И кошки. Ещё килограмм! К тому же у меня резановский литровый термос. Не надо было брать этот дурацкий термос. Наш иранский повар поутру тихо ржал и обзывал его самоваром (В Иране очень популярны русские самовары). В общем, всё как всегда! И термос не тот, и ледоруб свой надо было, не в пример легче… Про кошки я вообще молчу. А всё из-за того, что на Демавенде оказалось слишком много снега. Слишком много.

      2017-й выдался насыщенным.

      В апреле мы с Галиной под руководством теперь уже суперзнаменитого Вовки Котляра успешно сходили к базовому лагерю Эвереста.

      В июле попытались подняться на Казбек и попали в грозу и ливень на 4000 метрах, чего, по мнению старожилов («Мамой клянусь!»), вообще быть не могло – там снег и мороз даже в июле.

      Два месяца после Казбека мы ничего не хотели слышать про горы, но ближе к октябрю снова начало чесаться, и Резанова взялась что-то бормотать про Орисабу. Есть такой самый высокий вулкан Северной Америки в Мексике, 5700 метров. Входит в программу «7 вулканов», куда включены восхождения на вершины высочайших вулканов семи континентов. (Кроме Орисабы в программе: Эльбрус, 5642 метра, Европа; Килиманджаро, 5895 метров, Африка; Охос-дель-Саладо, 6893 метра, Южная Америка (обалденные, говорят, места, одна пустыня Атакама чего стоит); Демавенд, 5671 метр, Азия; Гилуве, 4368, Австралия и Океания; Сидлей, 4181, Антарктида.) Мы с Галиной программу эту вроде пока не выполняли, хотя Эльбрус и Килиманджаро у меня уже в копилке, а у Галины только Эльбрус, но всё же…

      Особо высоких гор, чтобы выше 6500, нам не хотелось. Вообще хотелось чего-то не очень сложного. Прогуляться, получить удовольствие, посмотреть мир, сачкануть! Орисаба, по нашему разумению, для этого вроде бы подходила. Сачкануть бы там, конечно, не получилось. Нет такой Горы, на которой не пришлось бы упираться, будь она хоть трижды невысокая, будь хоть гора Моисея на Синае, сам пробовал, знаю. Но! Орисаба нас напугала стоимостью перелёта. Центральная Америка, Мексика… Шестьдесят, а то и все восемьдесят тысяч туда и обратно. Однако…

      Тогда родилась мысль о трекинге вокруг Аннапурны. Тут тебе и новая неизведанная страна – Непал, и высочайший горный комплекс – Гималаи, и близость к самому Эвересту… Почему бы не трекинг вокруг Аннапурны? Но! В Непале мы уже бывали, Гималаи, вроде как, видели. Мы приуныли.

      Не помню, у кого первого, у меня или у Резановой, родилась мысль про Демавенд. Не исключено, у обоих сразу. Но именно на Демавенде, нам показалось, – сходится всё. И экзотика дальних стран. Что может быть экзотичнее Ирана, разве что Бутан