Первая работа. Возвращение. Юлия Кузнецова

мне почти год назад для работы, оказался мал! В первую секунду я хотела крикнуть: «Мам, ты что, его стирала и он сел?!» Но потом сообразила, отчего пиджак может стать таким тесным, и от расстройства закусила губу. А я так мечтала надеть его с блузкой стального оттенка, которую мне выбрала Марина… С другой стороны, если втянуть живот и постараться застегнуть пуговицу… Тесновато, конечно. Но может, мама не заметит?

      – Ну привет, – сказала мама. – Что ещё за обтягушки?

      – Нормально, – выдавила я. – Это всё из-за бабушки. Она нас с Гусей раскормила, как… каких-то гусей к ярмарке.

      – Да при чём тут бабушка, он тебе в груди тесен, – определила мама.

      Час от часу не легче! Если живот ещё можно было втянуть, то тут-то что делать?

      – Надень мой, – предложила мама. – У меня есть подходящий к твоим брюкам, только без полосок. А я накину кардиган.

      – Ты уходишь? – удивилась я.

      – Ну да, провожу тебя, – уверенно ответила мама. – И папа скоро подойдёт.

      Интересно, мамина «беременная» рассеянность не сохранится после того, как родится малыш?

      – Мам, – осторожно сказала я, – ты, наверное, забыла. Вы меня уже лет пять на Первое сентября не провожаете.

      – Я знаю! – улыбнулась мама и зачем-то потрепала меня по щеке. – Но сегодня ведь последний раз!

      – Почему последний? – спросила я. – Ещё напровожаетесь.

      И показала взглядом на её живот. Мама помрачнела, хотя я сказала чистую правду. Впрочем, она в последнее время постоянно на правду обижается. Она хотела что-то сказать, но всё как будто не решалась. Вглядывалась в моё лицо, словно там написана её реплика.

      – Синяки у тебя под глазами, – наконец заявила она. – Опять полночи в интернете сидела?

      – Да. Я искала информацию. По работе, – ответила я с вызовом.

      – Это хорошо, но почему нельзя днём? – спросила мама, и я в ответ просто шумно вздохнула.

      Почему в последнее время она только и делает, что критикует меня? А я даже не могу толком ей возразить, ведь беременных нельзя волновать. Если у меня когда-нибудь тоже настанет такой период (хотя я вообще не могу себе этого представить), то я разрешу всем со мной ругаться. И сама буду. Да, ребёнок станет слушать эту ругань. Зато это честно по отношению к нему. Типа вот такая жизнь ждёт тебя, малыш. Готовься!

      – Кашу кладу? – спросила мама.

      – Кашу? – переспросила я растерянно. – А… ну да.

      Обычно первого сентября мы на завтрак ели пончики. Мама покупала их накануне на первом этаже торгового центра, где находится её магазин. Но теперь мама вышла в декрет: малыш родится уже совсем скоро. Так что никаких пончиков – ешь унылую кашу. И красивая женская одежда маму перестала интересовать. Она теперь проводила время на разных сайтах, выискивая голубые комбинезончики и сравнивая цены на подгузники. Похоже, байером она тоже становиться передумала. Раньше она говорила, что не решается на эту работу из-за ребёнка. А теперь ребёнок вырос, и она зачем-то другого завела. Ну что ж, мне её жаль. Но она, честно говоря, сама виновата.

      В школе тоже всё оказалось как-то не так.

      Во-первых, не было Ромки. Во-вторых, я