Новогодние сны кота Захара. Сказки 21 века. Любовь Сушко

Алина не избежала ее, и если бы не животные ее, то еще неизвестно, как бы все это закончилось.

      Год поросенка наступал, наступал и наступил все-таки, когда кот Захар с псом Томом его уже и не ждали. Они не ждали и живого поросенка, да еще беса Макара в придачу.

      Том грустил, а Захар радовался тому, что пропал бес Стас, ему спокойнее стало. Он продолжал утверждать всем и каждому, что черт есть черт, и как ты его не малюй, а он может тебе свинью подложить. Но на этот раз подложил ее не Стас, а очень эффектный, всегда улыбавшийся пианист Алекс, который и свалился на голову в тот самый день, когда свиньи вступали в свои права по китайскому календарю. Но мало поросенка, он с собой еще и беса привел, такого же улыбавшегося и явно что-то затевавшего.

      Кот понял, что когда исчезает один бес, радоваться долго не приходится, тут же появляется другой, и откуда на них такая напасть, хотя все понятно, конечно, их везде пруд пруди. А когда к Алине захаживают всякие разные люди, то уж кто-то с собой такую свинью и такого беса притащит, что мало не покажется.

      Кот зашипел и выгнул спину, когда такую троицу увидел, и сколько бы пес на него не рычал, и не объяснял, что себя так вести не стоит, все без толку – когда их дому грозила явная или придуманная им же опасность, никого кот не слушал.

      Ничего Захар слушать не хотел, когда поросенок в комнате разлегся, а Макар стоял и молча подозрительно на них смотрел и улыбался.

      – И чего ты уставился? – подошел к нему кот и на всякий случай почесал свои когти о ковер.

      – А мне у вас нравится, может, и жить останусь, Стас говорил, что кот его на дух не переносит, вот и отправим его к пианисту, а я с Вами побуду, с Алиной поговорю, вас повоспитываю, и поросенка нашего постерегу. Что-то мне кажется, что ты его слопать собрался.

      И при этом Макар так пристально посмотрел на кота, что Захар решил, что тот значительно проницательнее Стаса, и уже тайно хотел вернуть своего черта и попросить у него о защите от всяких приблудных чертей.

      Даже Захар оторопел от такой речи Макаровой, и бросился к Тому:

      – И что ты интересно молчишь? Не слышал, что он тут говорить изволил?

      – Да он шутит, надеюсь, – невозмутимо отвечал пес, – а если про то, что ты поросенка зарубать хотел, так это правда. Это и я на суде подтвердить могу, но предупреждаю, что тебе же и хуже будет от этого. Помрешь еще, а я уже с тобой сжился, нам с поросенком без тебя скучно будет.

      И тот радостно захрюкал – пес уже считал его своим, как не радоваться.

      – И чего ты меня интересно хоронишь, я помирать еще не собрался, и вас всех переживу, уж свинью точно, а черт, конечно, бессмертный, только много у нас их разных было, только где они все теперь?

      Они еще спорили и переругивались, как обычно, и вдруг поросенок вмешался в перепалку их.

      Захар не знал, что сказать, он открыл свой рот, когда голос подал поросенок:

      – Не стоит меня есть, печень себе испортишь.

      – Я