Мик. Путь воина. Екатерина Сереброва

и всё же заехал в открытые ворота, так и приглашающие в гости. На крыльце он сразу заметил маму Наты и сдержанно ей помахал, не зная реакции женщины. Сегодня Мишка уже обжёгся в чересчур тёплых объятиях.

      – Миша! – радостно отозвалась та. – Ты к Наташке?

      – К ней, тёть Оль. Если вы не против.

      – Ой, да мне-то чего быть против? – рассмеялась женщина. – Я её позову.

      Тётя Оля ушла, а вскоре появилась Ната.

      В дублёнке и пуховом платке на голове Натка смотрелась очень забавно. Он не навещал её с весны, не виделся и летом, что заставило немного смутиться, но не раскаяться.

      – Нат, привет. Я тут мимо ехал, решил заскочить…

      – Привет, Миша. Рада тебя видеть.

      – Мне неудобно просить… – он и вправду замялся, опустив глаза. – Но, может, у вас найдётся угол для меня? На сегодня хотя бы.

      – Миш…

      Её успокаивающий тон рассердил Миху, чувство ненужности душило его.

      – Всё ясно, – буркнул он, отходя к мотоциклу.

      – Нет, подожди! – она поймала его за рукав. – Ты знаешь, и я, и мои родители тебе всегда поможем. У нас гости прибудут с минуты на минуту, некуда всех разместить. Послезавтра они уедут, и ты сможешь прийти.

      Он вздохнул, убирая её руку.

      – Спасибо, я сам как-нибудь.

      Он сел на мотоцикл, на сей раз не надевая шлем.

      – Тебе дать денег на гостиницу? – спросила Ната вдогонку.

      Миша ничего не ответил, рванув с места. Он чуть не разнёс им ворота, но ему было безразлично.

      Его не раз оскорбляли незнакомые или из числа приятелей люди – «благодаря» отцу, он стойко сносил удары и быстро привык не реагировать на подобные вещи. Но с отказами близких, дорогих ему друзей Миша не сталкивался. Он ещё не отошёл от поведения Юры, как получил новый отворот-поворот. Было горько и тошно от мысли, что придётся вернуться в большой город, где у него «друзей» куда меньше. Но он всем растрезвонил, что на каникулах будет дома, и не возвращаться же проигравшим.

      Сгоряча Миша чуть не свернул на свою улицу и не отправился к отцу. Зато умудрился-таки наехать на парнишку. Тот упал, и Мишка не на шутку перепугался, сворачивая на тротуар и спрыгивая с мотоцикла.

      – Прости, брат, задумался! – пролепетал он, винясь, пока не узнал лицо скрючившегося на земле. – Оу, Люк, ты ли это?

      Судьба сжалилась над Мишей и отправила ему друга, которого он не ожидал увидеть.

      – Твою мать, Мик, походу я. Твой конь бодается, – отозвался Люк, подымаясь и потирая мягкое место.

      – Чёрт, ты сильно ушибся?

      – Да нет. Всего-то ползадницы оттяпал, – ответил Люк и рассмеялся. – Переживу, забей.

      Парни обменялись крепкими рукопожатиями.

      Люк был из прошлой уличной компании Мишки, и они не то, чтобы дружили, скорее у них просто было, что вспомнить. Он знал о нём немного: парня воспитала бабушка, так как родители пьянствовали и потом вовсе пропали.