Стеклянные стены. Андрей Кузечкин

фонариком.

      Мне все равно. Я в цитадели.

      Искатели

      Несколько крошечных деревянных домиков. Два домика чуть побольше – столовая и клуб. Склад. Сараи. Стрельбище для игры в пейнтбол. Вот и вся база отдыха «Рикошет», закрытая с окончанием сезона.

      Не доехав метров ста до ворот, останавливается черный джип. Из него выходят двое мужчин в черных куртках. Оба бриты наголо.

      – Здесь?

      – Здесь. Охранник ее заметил. На складе прячется. Видел, как она роется в мусорном баке. – Человек смеется. – Жрать-то хочется!

      Они идут к воротам. Охранник, молодой парень с не умещающимся в форменной куртке брюхом, уже ждет их.

      Один из мужчин вручает ему несколько купюр, сложенных вдвое и заколотых пластмассовой клипсой. Охранник молча показывает, куда идти.

      Мужчины идут мимо пустых домиков к дровяному сараю, запертому на щеколду.

      Один из мужчин жестом предлагает другому обойти сарай кругом. Они осторожно шагают вдоль стен, пока наконец не находят, что искали: плохо прибитую доску.

      Мужчина отодвигает доску в сторону – в получившееся отверстие вполне может пролезть худой человек. Жестами показывает второму: стой тут, я войду через дверь.

      Войдя в сарай, мужчина находит выключатель. Под потолком загорается тусклая лампочка. Он идет, заглядывая за каждую поленницу, и наконец видит миниатюрную женщину в грязном сером комбинезоне, сидящую на полу. Кажется, она плачет.

      Увидев мужчину, она испуганно вытаращивает глаза. Испуг быстро сменяется счастьем. Женщина вскакивает и кидается ему на шею.

      – Да здравствует разум… – всхлипывает она.

      – Ну, ну, все хорошо… – мужчина отворачивается – от женщины плохо пахнет.

      Он вежливо отстраняет ее.

      – Я хочу… назад… – негромко хнычет она.

      – Обязательно! – говорит второй мужчина, появившийся у женщины за спиной.

      Стрекочет электрошокер. Женщина падает.

      – За что ты ее? – спрашивает первый. – Видишь, она добровольно сдается…

      – И сбежала тоже добровольно. Пачкунья! – Второй пинает лежащую ногой. – Кто это у нас вообще?

      Первый достает планшет, листает на нем фотографии.

      – Это НР-3010. Можно даже отпечатки не сверять…

      – Все равно придется, так положено.

      – Кому ты это рассказываешь…

      Один из мужчин взваливает обмякшую женщину на плечо.

      Вместе они идут к выходу.

      Эви

      Викусик – это человек-убейся-позитивом. Подчеркиваю, не Виктория, не Вика, не Викуся, а именно Викусик. Так написано у нее на всех страничках во всех соцсетях. Она бы и в паспорте так написала, если бы знала, что так можно.

      Вот мы идем с ней по улице, а она вдруг хватает меня за руку и шепчет: «Смотри, какая сирень!» Сколько лет ее знаю, а так и не научилась правильно на это реагировать. Симулировать восторг неохота, а обижать подругу хочется еще меньше. А она уже чуть не скачет от счастья и требует, чтобы я ее сфотографировала рядом