Уездный город М.. Катя Метелица

есть зимняя зима. Потом, уже в основном в апреле, все мучительно долго тает, и течет, и обнажается, и становится очень-очень грязно, а потом еще и очень- очень пыльно. И как-то очень тревожно. А потом уже – бах! – первая жара. Листья, одуванчики, свечи на каштанах, «черемуховые холода», в пригородах уже чуть ли не соловьи. Но у нас, у майских, как будто осколок льда в глазу, как у мальчика Кая.

      Уже и пыль жуткая послезимняя кое-как прибилась, и окна по второму разу вымыты, даже газоны кое-где косят – но мы-то помним ту грязь, которая выползла из-под снега. Никуда она не делась, просто травой поросла. А водица в Москва-реке? Вообще ад. В зоопарке половины зверей почему-то не видно, у очкового медведя такая унылость на морде, как будто сейчас зарыдает. «Может, он беременный?» – говорит мой мальчик. «Ну, может, он самка?» – уточняет. Мне кажется, никакой этот он не беременный, просто больной. А вон тот, который клубком свернулся, – может, вообще дохлый?

      Мы, майские, всегда так – склонны подозревать худшее.

      Крупная компания, которая торгует одеждой, прислала приглашение на открытие весеннего праздника-фестиваля, что-то они придумали в стиле 60-х, чуть ли не игру в субботник. Рядом с нами, на Чистых прудах. Прихожу: по периметру пруда стоят белые палатки с выпивкой, пахнет жареным, песни, пляски, веселый смех, персонажи из телевизора. А за палатками, вдоль ограды – цепь автоматчиков в камуфляже. Спиной к субботнику, лицом к городу. Мне кажется, это были не охранники, а именно армия, солдаты. Мелкие какие-то, юные, и личики у них несчастные. Мне показалось – просто голодные. Но у некоторых – откровенно злые, как будто очень хочется развернуться на сто восемьдесят и пальнуть. В общем, я тоже развернулась и пошла по бульвару назад, домой. Жаловаться мужу, какое все страшное, грубое, липкое, грязное, рабское, хамское, глупое, ложное… Но только он совершенно не захотел этого слушать. «Да брось, – сказал, – Катёк, это же смешно просто. Обыкновенная пошлость, вот и все. Тоже мне гуччи-фигуччи, цитадель, блин, хорошего вкуса! Садись лучше, посмотри футбол со мной. Давай вискаря тебе в чай налью». А потом еще повернулся ко мне и сказал: «Мы Живем Очень Хорошо. Как король и королевна, поняла? Ну, повтори».

      Гарнир

      Во вторник мы с Миленой были в марокканском ресторане. Как мы там оказались: у меня было совершенно свободных полтора часа, а ее работа в двух шагах от моего дома, и я подумала, что жалко ее – сидит в конторе, когда такое солнце, и вытащила ее погулять. А уж почему наша прогулка закончилась ровно через семь минут и в ресторане – это некоторая загадка.

      Ну, там были хотя бы большие окна, правда, немытые. Вид на Яузу и симпатичную голубую церковь. Нас, впрочем, пытались запихнуть за столик в глубине, где никаких окон не было. «Вас будет двое?» Столы у окна были рассчитаны на четверых. Не то чтобы эти столы были заняты или зарезервированы. Если честно, там не было вообще ни одного посетителя, только один дяденька, но он уже расплачивался и нервно докладывал в свой телефон ситуацию с вагоном керамзита. Этот ресторан, видимо, только что открылся, раньше там