Влюбляться лучше всего под музыку. Лена Сокол

Опускаю взгляд, пытаясь вспомнить, где мои вещи и телефон. Оглядываю свою фигуру. Как я, вообще, могла так напиться, чтобы остаться без одежды и с маленькой полоской кружева вместо трусов. Ё-мое…

      Глаза ловят испуганный Пашкин взгляд. Там, внизу. Очень далеко внизу. Пытаюсь выдавить улыбку и не могу. Хватаюсь за поручень, впиваюсь в него пальцами из всех сил. Нужно спускаться. Идти обратно. Это уже слишком. Перевожу дух и хочу развернуться, когда слышу вдруг подбадривающий свист. Это вызов.

      – Уху! Давай, детка, давай! – Кричит кто-то незнакомый.

      И меня переклинивает, я опять ловлю кураж. Не выставлять же себя трусихой?! Выпрямляю спину, расправляю плечи. Главное, не думать ни о чем. Не высчитывать. Боже, храни смелых и пьяных. Если сверну себе шею, прошу вспоминать меня веселой и безбашенной. Аминь!

      В три шага достигаю края трамплина. Толчок! Мозг судорожно соображает, куда девать руки. Прижимаю их к телу и лечу вниз стрелой. Успеваю закрыть веки, но забываю задержать дыхание. Вхожу в воду, как нож в масло. Быстро и резко.

      Сердце сбивается с ритма. Нос заполняется жидкостью, на языке уже привкус хлорки. Те доли секунды, пока ноги еще не касаются дна, лихорадочно соображаю. Нет, не о том, жива я или нет. О том, потечет ли водостойкая тушь по щекам или все-таки пощадит меня.

      Мне же еще выныривать. Перед Пашей.

      Когда, наконец, ступни касаются холодного дна, отталкиваюсь изо всех сил и поднимаюсь наверх. Работаю руками, ногами. Мир на поверхности видится словно через мутное стекло. Еще немного, еще. Едва я выныриваю, выкашливаю всю жидкость из дыхательных путей и машу рукой под дружные аплодисменты. Радуюсь, что все обошлось. На плаву держаться всё труднее, и поэтому я медленно гребу к бортику.

      На краю бассейна сидит Суриков.

      Откашливаюсь еще раз и тихонько плыву в его сторону. Не торопясь, осторожно. Чувствую, что волосы растрепались, они мокрые, склизкие и липнут к спине. Постепенно ко мне приходит боль от удара о воду. А ведь, казалось, хорошо вошла. Как спортсменка, наверное, почти даже без брызг.

      Смотрю на Пашку, качающего головой, и пытаюсь свыкнуться с мыслью о том, что мы вместе. Пока никак не получается. Как же все будет? Сможем ли мы? Не могу даже представить.

      Подплываю ближе и вижу, что он смеется. Даже не так. Улыбается, вздыхая и периодически прикусывая губу. Гляжу на него и не могу налюбоваться. Когда он успел превратиться из мальчика в мужчину? Пронзительные серые глаза, открытые, добрые. Блестящие каштановые волосы, смуглая кожа, обласканная нежным весенним солнцем. Сильные руки, даже под рукавами футболки не умеющие скрыть изгибы бицепсов.

      Смотрю на него и чувствую, как мое тело буквально трещит от желания. От высокого напряжения. Так обычно потрескивает электричество. Или сухие поленья в костре. Так разгорается пламя, беспощадное, непобедимое, рождая собой настоящий пожар, уничтожающий все живое.

      – Ты – сумасшедшая!

      Я вновь ныряю. С головой. Мне нужно охладиться. Потому что голос его, как самый восхитительный на свете шоколадный торт.