Академия Охотниц. Мила Лимонова

по удлиненной душевой насадке, а потом тонкие струйки воды ловко забарабанили по самым чувствительным местам, делая меня еще более мокрой, чем от воды…

      Глава 2. Вперед!

      Итак, в этот летний день я была полна самых радужных надежд. Моя дорожная сумка была собрана, телефон заряжен, а сама я критически оглядывала себя в зеркало: на мне были узкие черные штаны, простенькая розовая маечка, тоже в обтяжку. Из глубокого выреза торчал уголок красно-черной ленточки, дразнящий кусочек, незаметная, но пикантная деталь. На ноги я надела самые открытые босоножки – с тонюсенькими ремешками и на танкетке. Волосы лежали соблазнительной пышной волной, косметика тоже не подкачала: накрашена я была ярко, но без перебора.

      Вскинув на плечо громоздкую сумку, словно она была легким вечерним клатчем, я гордо вскинула подбородок и направилась к автобусной стоянке. Магический телепорт был мне не по карману, поэтому ехать придется сначала автобусом, потом поездом – так далеко мой родной городок от столицы!

      С мамой я не попрощалась. Ей все равно меня не понять. Она придает слишком много значения сплетням соседок. В конце концов, когда стану известной Охотницей, буду посылать ей деньги инкогнито. Она ни за что не догадается, а деньжата ей пригодятся – у меня еще и младший брат есть. Отец давно бросил мать и что-то интереса к собственным детям не проявляет. Да и ну его.

      Городок Серовилль – самый скучный и неприглядный городишка во всей Славии. Разбитые дороги, старые неухоженные дома в пять этажей, городская площадь с чахлыми цветочками на клумбах и засорившийся фонтан. Ни магазинов нормальных, ни клубов. Про магию я молчу: одна моя подруга распространяла магическую косметику, хотела подработать, но покупателей почти не нашлось.

      На автобусной стоянке я присела на деревянную скамеечку, с которой давно облез магический наговор от порчи, и поэтому на ней красовались пошлые надписи, сделанные местными графоманами. Я со скучающим видом уставилась в телефон, стараясь не замечать как даже приехавшие из окрестных деревень дворники похихикивают в мою сторону и пытаются привлечь мое внимание выкриками на своем ужасном деревенском диалекте, похожем на карканье воронья. В их голосах сквозит неприкрытое желание немедленно затащить меня в кусты, ну хотя бы полапать, потереться, подрочить, но я неумолима! Я создана для красивой жизни, а не для противных, некрасивых, низкорослых мужчинок… Я вальяжно потягиваюсь, на что один из них щелкает меня – украдкой, но я же вижу – на свой невзрачный телефон.

      Вот наконец, пыхтя, словно тучный, одышливый старикан на молодой любовнице, подъехал развалюшистый, убогий автобус. Я с брезгливым видом села в него, забравшись на самое последнее сиденье, и снова принялась развлекать себя телефоном. Пользуясь тем, что никто не смотрит… вернее, меня не беспокили такие мелочи! – я оттянула краешек своих узких брючат и старательно навела фокус камеры телефона на выглядывающее кружево.

      Это было еще одно из условий поступления в Академию – вести откровенный