Белые зубы. Зэди Смит

любого сикха. Даже лучше! Яростнее! Мы самые образованные, с хорошей наследственностью – лучше офицеров не найти.

      – Офицеры-индусы? Черный, однако, это будет день, – сказал Рой.

      – В первый же день, – продолжал Самад, – я разбомбил немецкое логовище. Спикировал на них, как орел.

      – Брехня, – сказал Рой.

      – На второй день я обстреливал врага во время его наступления на линию Готик, когда он уже прорвал оборону Ардженты и теснил союзников в долине По. Сам лорд Маунтбэттен[30] от себя лично вынужден был выразить мне поздравления. Руку пожал. Но это были цветочки. Знаете, что случилось на третий день, сапер Джонс? Знаете, почему я теперь калека? В расцвете-то сил?

      – Нет, – тихо отозвался Арчи.

      – Из-за одного ублюдочного сикха, сапер Джонс, ублюдочного дурака. Мы стояли в траншее, его карабин сорвался и прострелил мне запястье. Но я не позволил ничего ампутировать. Каждая частичка тела дарована мне Аллахом. К нему и вернется.

      Так Самад среди других неудачников оказался в армии Его Величества, в бесславном дивизионе, наводящем мосты; его окружали люди, подобные Арчи, подобные Дикинсон-Смиту (в чьем государственном досье стояла пометка: «Внимание: гомосексуален») или Макинтошу с Джонсоном, явно подвергшимся фронтальной лоботомии. Отбросы войны. «Батальон педиков», как любовно выражался Рой. Главная загвоздка заключалась в следующем: капитан Первого штурмового дивизиона Дикинсон-Смит не был солдатом, но и офицером тоже не являлся, хоть командирские замашки были у него в крови. Его против воли вытащили из отцовского колледжа, вытряхнули из отцовского платья и отправили, как когда-то отца, ВОЕВАТЬ. Как когда-то отца, а еще раньше – отца отца, и так до бесконечности. Молодой Томас покорился судьбе и уже целых четыре года настойчиво шел к цели: присоединить свое имя к удлиняющемуся списку Дикинсон-Смитов, вырезанному на большой надгробной плите в деревне Литтл-Марлоу, и быть похороненным на самом верху семейной банки сардин, что горделиво возвышается на историческом церковном дворе.

      Дикинсон-Смитам случалось пасть от рук фрицев, мавров, китаез, кафров, лягушатников, шотландцев, мексикашек, зулусов, краснокожих (южных и восточных), а один из них был даже подстрелен вместо быстроногой окапи каким-то шведом на охоте в Найроби, поэтому они спали и видели, чтобы каждый Дикинсон-Смит по семейной традиции пролил кровь на чужой земле. А если подходящей войны не подворачивалось, у Дикинсон-Смитов имелся в запасе курортный полигон смерти – Ирландия, на которую начиная с 1600 года всегда можно было рассчитывать. Но умереть – дело хитрое. И хотя во все времена возможность подставить грудь под смертоносное оружие имела для членов этой семьи магическую притягательность, нынешний Дикинсон-Смит обещал не оправдать надежд. У бедного Томаса к экзотическим странам была своя, особая страсть. Ему хотелось узнать их, вскормить, перенять опыт, полюбить. Для военных игрищ он попросту не годился.

      Долгая

30

Лорд Маунтбэттен – британский адмирал, герой Второй мировой войны, дипломат, видный государственный деятель. По «плану Маунтбэттена» (1947) Британская Индия на почве религиозной розни была разделена на два независимых государства – Индийский Союз (индусы) и Пакистан (мусульмане). Погиб от рук боевиков ИРА в 1979 г.