Грязная магия. Дмитрий Казаков

чтобы делать рожу понадменнее, и ни в коем случае не открывать рта!

      Краск Пух старался. По надменности он переплюнул бы верблюда, а челюсти сжимал с такой силой, что те начали тревожно потрескивать.

      – Пришли, – сказал Винтус Болт негромко, когда впереди показалась дверь, охраняемая парочкой солдат в черно-желтой форме. – Помни, о чем я говорил…

      За дверью обнаружилась приемная, в которой скучал молодой человек с внешностью голодной пиявки.

      – Нам назначено, – сказал ему Хром-Блестецкий.

      Кабинет мэра оказался просторным, как казарма. Огромное пространство без особого успеха пытались заполнить столы, стулья, шкафы, статуи, расположенный в углу диван, да еще сам Мосик Лужа, который на первый взгляд тоже казался предметом мебели.

      – Так, – сказал он, разрушая иллюзию, – привели?

      – Да, – ответил Винтус Болт с таким гордым видом, словно приволок в кабинет голубую птицу, редчайшее создание, имеющее только один пол, и при этом как-то ухитряющееся размножаться.

      – Садитесь, – квакнул мэр, как никогда напоминая в этот момент огромную жабу, которая обнаружила в пределах досягаемости сочную, жирную муху. – Рассказывайте.

      – Его зовут Цук Цурюк, – сообщил Хром-Блестецкий торопливо, – он один из известнейших поллитртриналохов.

      – И где он известен?

      – Ну, везде, только в узких кругах, – нашелся Винтус Болт, – сами понимаете, господин мэр, что ни один правитель не сознается в том, что использовал такое грязное дело, как поллитртриналохия…

      – Ага. Ну да. А чего он сам молчит?

      Краск Пух обмер и заледенел. Вот сейчас придется открыть рот, и тогда всем станет ясно, что он за политтриналог… тьфу… полипперхонос… в смысле, поллитртриналох…

      – Его магическая мощь так велика, – Винтус Болт понизил голос и подпустил в него ужаса, – что любое произнесенное слово опасным образом колеблет ткань континуума…

      – Да? – Судя по выпучившимся глазам, мэр ничего не понял, но уточнять не стал. – И он сделает так, что меня выберут снова?

      – Вне всяких сомнений, – улыбнулся Хром-Блестецкий, – но только с нашей помощью! Поллитртриналохия требует поддержки обычными магико-административными методами!

      Мэр, который уже собрался указать дармоедам на дверь, сердито засопел.

      – Ладно, – сказал он, – я нанимаю его. Сколько он хочет?

      Голова у Краск Пуха… простите, у Цук Цурюка пошла кругом. С трудом вспомнил, что ему было велено делать в такой ситуации. Простер перед собой дрожащую руку, на которой выставил три пальца.

      – Это значит, что он просит восемь тысяч бублей, – медовым голосом пояснил Винтус Болт.

      – Чего? – мэр нервно подпрыгнул в кресле. – Он что, с ума сошел?

      – Обычно он берет в два раза больше, – сурово сказал Хром-Блестецкий, – но согласился на скидку только из уважения к вам лично.

      – Нда? Очень приятно, – судя по гримасе мэра, доставшаяся жабе муха оказалась кислой.

      – И это только за работу, – добавил Винтус Болт. – А ведь будут