Грязная магия. Дмитрий Казаков

тебе и специалист по грязным делам, – проговорил Хром-Блестецкий, – жаль, что не по поллитртриналохии…

      – А что нам мешает сделать его таким специалистом? По крайней мере, в глазах мэра!

      Мысль была настолько идиотской, что заслуживала рассмотрения. Маги примолкли, в головах их с легким шорохом крутились неплохо подогнанные друг к другу шестеренки.

      – Представим его как крупнейшего знатока, – первым нарушил молчание Винтус Болт. – Все равно никто не знает, что такое поллитртриналохия.

      – Да, а в случае чего неудачу свалим на него. План хорош, но есть одна сложность.

      – Какая?

      – Уговорить его, – и Хром-Блестецкий длинным и острым пальцем указал на выблевывающего остатки завтрака ассенизатора.

      – Нет, ты скажи, ты меня уважаешь? – вопрос прозвучал как никогда вовремя. Количество пивных кружек, употребленных на троих, перевалило за десяток, и наступил момент для душевного разговора.

      Судя по алчно блестящим глазам обоих магов, разговор обещал быть очень душевным. Краск Пух подобрался и осторожно ответил:

      – Конечно уважаю.

      Потрясения сегодняшнего дня и выпитое пиво не загасили обитающей в сердце золотаря подозрительности. А уж то, что спасшие его маги потащили Краска в таверну, и вовсе вызвало у него дурные предчувствия.

      Такое человеколюбие могло быть только корыстным.

      – Тогда не откажи нам в помощи, – сказал Винтус Болт, тот из магов, что пониже и пожирнее.

      – А чего вам нужно?

      Догадки Краска Пуха подтверждались.

      – Мы хорошо заплатим, – тощий маг, фамилия которого была длиннее его самого, выразительно пошевелил пальцами.

      – За что?

      Волшебники переглянулись и печально вздохнули.

      Не зря в Ква-Ква большую популярность имела пословица «упрям, точно золотарь». Созерцание фекалий и разного рода отходов не вызывает почему-то особого оптимизма, и ассенизаторы, которые подобному созерцанию предаются большую часть жизни, отличаются мрачным и угрюмым нравом, а также склонностью к философским размышлениям типа «вся жизнь есть груда мусора» или «из грязи мы вышли и в грязь возвратимся»…

      Убедить настроенного подобным образом человека в чем-то куда сложнее, чем сагитировать обезьяну отказаться от мешка бананов.

      – Мы хотим предложить тебе работу, – сказал Винтус Болт.

      – У меня она уже есть! – Краск Пух гордо выпрямился, глаза его блеснули. – Я – ассенизатор!

      – Это ощущается, – пробормотал Хром-Блестецкий. Он несколько притерпелся к исходящему от собутыльника «аромату», но все равно старался не дышать глубоко.

      Гордость Краска Пуха можно было понять – золотари были привилегированным цехом. После их забастовки (случившейся три тысячи лет назад и в исторических трудах получившей название Вонючей Стачки), когда город чуть не утонул в собственных экскрементах, тогдашний мэр был вынужден даровать ассенизаторам ряд льгот.

      – Это будет временная работа, – объяснил Винтус