За что, Господи? Роман. Лев Голубев-Качура

Ты что, Коля, в парке нашем никогда не был? – подозрительно покосился дед на него. Какой, какой?

      – Да был я в парке! Много раз был.

      – А, что же тогда спрашиваешь, какой инвентарь? Обнаковенный инвентарь: колесо обозрения – раз, – и дядя Юра стал загибать искривлённые артритом пальцы, -энтот, как его…, ераплан – два, горки разные значица, качели -двух сортов, и ещё много чего. – Ка-ко-й инвентарь…? – опять оскорбился дядя Юра…. Скажешь тоже…. Ты, слушай, да не смей перебивать…

      …Зашёл я, значица, к себе в сторожку, почаёвничать с устатку, продолжил дядя Юра свой рассказ-быль, откуда ни возьмись – полицейский. Ты, говорит, сторож здешний? Ну, я – отвечаю. Вот, говорит, хочу я на самолёте прокатиться…, испытать, как оно там, наверху, в воздухе? Не могу, говорю я ему, инструкция не позволят. Какая-такая инструкция? – заругался он.

      Ну, я ему и говорю: «Билет надоть приобресть».

      Так ты бы, дед, сразу так и сказал, опять говорит он, и достаёт из карманов непочатую бутылку…

      – Вот ты скажи, Николай, – могу я в таком разе отказать хорошему человеку? Он меня уважил? Уважил! Должон я ему тоже уважение оказать? Должон…

      На мгновение дед прервал свой рассказ и взял Николая за руку.

      Подержав секунду-другую, отпустил и, продолжил:

      …Пришли, значица, мы к ераплану, садится он в энтот самый ераплан и приказывает: «Давай, запускай мотор на полную мощь! И смотри, чтобы ветер у меня в ухах свистел! А то пожалеешь, чёрт нечесаный, что со мной связался!»

      Ну, я чего? Я, конешно, маненько испужался – государственный человек ведь приказывает, при погонах, не какая-нибудь там вошь мелкая, вроде тебя или меня скажем, но понимашь какое дело – у меня инструкция!

      – Не, не могу, – говорю я ему, – извини, не положено! Ты меня не пужай!

      – Как так не могу? – закричал он мне с ераплана. Я тебе за билет заплатил? Заплатил! Так что, давай, включай свой «ераплан» и не морочь мне голову.

      – Не могу, – опять я ему говорю. Не могу и всё, хучь режь меня на мелкие-мелкие кусочки…

      Николаю стало интересно, чем же закончится экспериментальный полет на самолёте, охочего до дармовщины мелкого полицейского чина? И он стал слушать более внимательно.

      …Ты, говорю, инструкцию нарушашь, продолжил свой рассказ дядя Юра. Надобно ремнями пристебнуться, а то выпадешь невзначай, разобьёсси, а мне отвечай? Нетути. Мне отвечать за тебя не хочется, мне ишшо пожить охота, да и старуха моя ругаться будет…

      Ну-к, застебнул он, значитца, всю портупею – я за ним наблюдал строго: в нашем деле, Коля, соблюдение инструкции – главное дело, не то што как у некоторых других…

      Николай уже еле сдерживал смех. Ситуация складывалась трагикомическая. Он чувствовал – добром эта полицейская затея не кончится, а дед был краснобай, каких поискать.

      …Включил я, значитца, моторы на полную мощность, дальше вёл свой рассказ дядя Юра, он, значитца, сделал два круга. Слышу – кричит и рукой машет, навроде как,