Семь мужей Синеглазки. Сказка-быль. Марина Важова

В костёр летят ветки, доски от ящика.

      Маловато топлива, маловато…

      Скиталец куда-то исчезает и вскоре появляется с поленьями в руках. Вот теперь всё получится.

      Она не спрашивает, откуда дрова. Это мужское дело – добывать.

      А он мужчина. Он – её мужчина.

      ***

      Это случилось в прошлые выходные, когда его мама уехала за грибами. А они остались убирать квартиру.

      Но сперва он достал со стены гитару, подкрутил, перебирая, струны и заиграл медленно, переборами. Чуть картавя, тихо запел:

      Уходит рыбак в свой опасный путь,

      Прощай, – говорит жене.

      Быть может, придётся ему отдохнуть,

      Уснув на песчаном дне3».

      Синеглазка стоит на берегу: всматривается в волны, ждёт…

      Лучше лежать на дне

      В синей, прохладной мгле,

      Чем мучиться на суровой,

      Жестокой, проклятой земле!

      Бедный, измученный… Скиталец…

      Подходит сзади и обнимает его вместе с гитарой.

      Волны прилива раскачивают комнату. Один прыжок – и они летят, как дельфины. Синхронно выныривают, чтобы хватить воздуха и опять – на глубину…

      Прыжок с вершины-ы-ы.

      Бесконечное погруже-е-е-ние.

      Наве-е-е-ерх, за воздухом.

      И снова прыжок, и снова погружение…

      Абсолютная глухота. Остановка времени. Остановка сердца.

      Никогда такого не было. Это любовь. Это любовь… Это…

      Уже начинало смеркаться, когда он в спешке взялся за швабру. Еле успел, но всё обошлось. Видно, научился на флоте стремительной уборке.

      Синеглазка идёт домой тем самым бульваром, где впервые встретила Скитальца. Листва шуршит под ногами, накрапывает дождь.

      Она ничего не замечает.

      Вновь и вновь переживает взлёт и падение. Взлёт и падение.

      Погружается на самое дно.

      ***

      Брюс уже дома. Похоже, родичи его просветили. Они догадались, что у неё кто-то есть. Но зачем говорить ему, хунвейбину?

      Потому что семья, ребёнок. Пусть принимает меры.

      Ах, как некстати!

      Брюсу больно и обидно, но… Это должно было случиться.

      – Я узкоглазый.

      – Да нет же, у тебя круглые глаза!

      – Я маленького роста.

      – При чём тут рост?

      – Я намного старше тебя.

      – Всего на семь лет!

      Вздыхает, потом берёт ложку, ест суп. Он научил Синеглазку готовить: плов, шурпа, чим-чи, рис-паби.

      – Он… русский?

      – Да, но…

      – Он высокий?

      – Какое это имеет значение?

      – Ты любишь его?

      …

      – Ты любишь его?

      …

      – Бяка, ну скажи, ты любишь его?

      – Да, Бяка, я его люблю.

      – Какой кошмар!

      Они лежат рядом, смотрят на потолок, как будто там показывают фильм. Каждому – свой. Синеглазка видит костёр, быстрые, нежные поцелуи на задней площадке трамвая. Взлёты и падения.

      А Брюс, похоже, смотрит

3

Песня Бродячего Певца из к\ф «Человек-Амфибия».